Свет маяка

Райдер Фанни

Молодая женщина резко высвободилась, развернулась лицом к мужу.

– Ему только годик исполнился! Ему бы еще жить да жить!

Лицо Луиса исказилось от боли.

– Да, да... Если бы я не предложил в тот день пойти погулять на пристань...

– Нет!
– Берил порывисто обняла мужа.
– Боже мой, нет, ты ни в чем не виноват. Это же был несчастный случай!

На пристани взорвался один баллонов со сжатым газом для аквалангов. Впоследствии эксперты установили, что в конструкции наличествовал дефект. Погиб инструктор центра подводного плавания, несколько человек получили ранения. Но никакие

компенсации не могли возместить Берил утрату сына.

– Я тебя никогда не обвиняла!
– яростно повторила она.
– Ты ведь тоже был ранен. Я боялась, что потеряла вас обоих.
– По щекам ее потоком хлынули слезы.
– Я.., я бы этого не вынесла... Этой двойной потери я бы не пережила...
– И, припав к груди мужа, громко, исступленно, безудержно разрыдалась.

– Ох, Берил, слава Богу, слава Богу, - зашептал Луис, зарываясь лицом в ее волосы и укачивая жену, точно младенца.
– Слава Богу, что ты вернулась и можешь плакать о нашем маленьком и снова лелеять в памяти его милый образ. После похорон ты и слезинки не пролила. Ты старалась казаться мужественной и храброй, ради меня делала вид, будто все в порядке, будто с каждым днем ты все успешнее справляешься с горем.., чтобы я не волновался. Но я видел: ты притворяешься. Шли месяцы, а тебя по-прежнему мучили бессонницы, ты почти ничего не ела, и рисовать не могла, и об Албине не заговаривала, и в комнату его не заходила. Думаю, этот несчастный случай воскресил в твоей памяти смерть матери и ты пыталась вытеснить из сознания оба эпизода... Но напряжение оказалось непосильным.

– И я сбежала... Сбежала, бросив тебя наедине с нашим общим горем. Прости меня...
– всхлипывала Берил.
– Пожалуйста, прости. Ты теперь должен меня ненавидеть...

– Ненавидеть - тебя? Берил, дважды в жизни тебе довелось видеть гибель тех, кого ты любила, и оба раза причиной был взрыв. Легко ли пережить такую психическую травму? Ты сама была в шоке, однако у тебя хватило присутствия духа перетянуть мне ногу ремнем. Без жгута все бы кончилось очень скверно. Ты спасла мне ногу, если не жизнь. Да, я злился, досадовал, проклинал все на свете - но ни на минуту не переставал любить тебя!

– Я никак не могла поверить, что малыш мертв. Даже крови не было... шептала Берил, прижимаясь к мужу все крепче.

– Албин умер мгновенно... Он даже боли не почувствовал. Ему не пришлось страдать.

– В отличие от нас.
– Молодая женщина подняла голову и увидела, что Луис тоже плачет.
– Я думала.., я боялась, что со смертью Албина... Это ты из-за Албина на мне женился?

– Глупая женщина!
– воскликнул Луис, крепче сжимая ее в объятиях.
– То, что ты забеременела, несказанно облегчило мне жизнь. К тому времени я уже несколько недель не знал, как сделать тебе предложение, гадал, какие слова подобрать, чтобы ты меня не оттолкнула. Я знал, что в глубине души ты себя не помнишь от тревоги: мол, все происходит слишком быстро...

– Так ты ни о чем не жалел?

– Жалел? Я радовался как мальчишка. Радовался при мысли о том, что ты носишь моего ребенка. Радовался, наблюдая за твоей беременностью. И сына я просто обожал. Хоть он и пробыл с нами так недолго, я ни на миг не пожалел о том, что в истории нашей любви есть и маленький Албин!

Глаза Берил

вновь потемнели от боли.

– Я не уверена, что... Я знаю, ты очень любишь детей, но не уверена, что отважусь снова пройти все сначала.

Луис ласково обнял ладонями ее лицо и поцелуем стер с ее лба морщинку озабоченности.

– У меня есть ты. И это для меня самое важное. Даритель, а не дар помнишь?

И, взяв жену за руку, Луис увел ее из детской.

– Евлалия, наверное, уже третий кофейник заваривает, - заметил он, взглянув на часы.
– И еще мне хотелось бы показать тебе кое-что.
– Луис неуверенно умолк.
– Ну.., то есть по количеству чемоданов и сумок я так понял, что ты не на выходные приехала?

– Я заперла коттедж, - глухо произнесла Берил.
– Алберт чуть не лопнул от злости, зато Клайв меня всецело одобрил. Сказал, что и сам отлично управится.

– Конечно. Учитывая, на сколько старый скряга "нагрел" меня на продаже, он свободно наймет экономку заодно с поварихой!

– Ты покупаешь коттедж?
– изумилась Берил, - Вообще-то это ты его покупаешь. Я оформляю сделку на твое имя. Хочу, чтобы знала: ты всегда сможешь возвратиться на твой волшебный остров.

– Думаешь, болезнь еще вернется?
– похолодела Берил.

– Нет-нет!
– горячо запротестовал Луис.
– Из того, что я читал - и Гас Макнайт это подтвердил, - следует, что диссоциативная амнезия не повторяется. Это же не грипп какой-нибудь...

– Я посоветуюсь с врачом, - твердо объявила Берил.
– На всякий случай.

– Как ты захочешь...

Последние слова Луиса заглушило возбужденное тявканье и визг. К лестнице, то и дело поскальзываясь на вощеном паркете, неуклюже ковылял щенок спаниеля, таща в зубах черный носок.

– А ну иди сюда, бандит ты этакий!
– Из кухни выплыла дородная Евлалия, и Берил, подхватив на руки рыжий комочек, осторожно отобрала у него носок и протянула экономке.
– А, так вы нашли друг друга! До чего славно, что вы вернулись, миссис Гренвилл! И выглядите на все сто!
– заулыбалась Евлалия так, словно Берил приехала, скажем, с воскресного пикника.

Молодая женщина печально улыбнулась в ответ, отлично сознавая, что лицо у нее заплакано, волосы растрепаны, одежда безнадежно измята.

– Здравствуйте, Евлалия, очень рада вас видеть. А это у нас кто такой?

Она ласково потрепала за уши рыжего щенка, а тот, извернувшись, лизнул ее в соленый от слез подбородок.

– А, этот... Я его только вчера купил, смущенно сознался Луис.
– Даже имени еще не придумал.

– Как насчет Бонифас?
– предложила Берил, чувствуя, как теплеет у нее на душе.
– По-моему, очень достойное имя! Евлалия, а наш кофе еще не остыл?

– Уже несу!
– добродушно откликнулась экономка.
– Я еще и плюшек напекла. А малыша давайте сюда. По-моему, ему самое время прогуляться в сад.

– Нравится?
– улыбнулся Луис, когда супруги остались одни.

– Еще как, - тихо отозвалась Берил.
– Но дорог не столько дар, сколько даритель!

Она нащупала в кармане серебряную зажигалку и протянула мужу на раскрытой ладони, вместе с сувениром вручая и сердце.

ЭПИЛОГ

Задыхаясь от смеха, маленькая Китти с разбегу бросилась на шею матери.