Свет между нами
Шрифт:
– Люсьен, – гаркнул он в трубку. – Я закончил собеседовать… Не помню, как там ее зовут, но она отказывается уходить, пока я не поговорю с тобой. Ты в курсе почему?
Глаза Ноя расширились на сказанное Люсьеном, красивые черты лица исказились от ярости.
– По-моему, я совершенно ясно выразился по этому поводу. Множество раз! – Пауза. – Нет. Ты по-английски не понимаешь? Je vis seule et c’est [19] , и это не обсуждается. Vous m’entendez [20] ?
19
Я живу один (фр.)
20
Ты меня слышишь? (фр.)
– Эм… Люсьен…
– Вон!
Я вздрогнула и поднялась. В эту секунду на мобильный пришло сообщение от Люсьена.
«Уже иду».
Я не собиралась сидеть тут и ждать его. Спустившись по лестнице вниз и оставив Ноя беситься в одиночестве, я встретила Люсьена на улице за дверью. На его лице было написано беспокойство.
– Шарлотта, надеюсь, он не сделал и не сказал ничего непростительного?
– Нет, но он в бешенстве. Нужно было сказать ему о моем проживании раньше.
– Я все улажу. Он тебя нанял?
– Да, но я что-то не в восторге, – фыркнула я. – Он обращался со мной, как с букашкой под своей ногой, но ненависти не выказывал. Однако он возненавидит меня, Люсьен, и уволит еще до начала работы.
– Это невозможно, – пожилой джентльмен по-доброму погладил меня по щеке. – Подожди меня здесь, пожалуйста. Десять минут.
Кивнув, я села на крыльце и, несмотря на теплый полдень, зябко обняла себя за плечи. И просидела так ровно десять минут. В какой-то момент мне показалось, что я слышу доносящиеся из дома крики, но я могла ошибаться – на улице было слишком шумно.
Наконец на пороге появился Люсьен. Его лицо было напряженным, однако по ступенькам он спустился с яркой улыбкой на лице.
– Все хорошо, ma chere. Первый этаж приберут, чтобы ты могла переехать сюда в выходные и в понедельник приступить к работе. Или тебе нужно больше времени, чтобы уведомить своего арендодателя и работодателя?
– Нет, не нужно, – ответила я. Душу охватило радостное волнение, несмотря на ужасное окончание собеседования с Ноем. Неужели это происходит на самом деле? Паршивые жилищные условия, ужасная работа, отчаянные усилия, чтобы держаться на плаву, – все это осталось в прошлом. По крайней мере, на какое-то время.
– Так что случилось? – спросила я Люсьена по дороге назад. – Ной теперь не против, чтобы я жила в его доме?
Он натянуто улыбнулся.
– Не то чтобы не против, но, уверен, он привыкнет к этой мысли.
Я закусила губу.
– Ради этой работы мне придется многое бросить. Я, конечно, рада избавиться от всего этого, но как только я это сделаю, назад пути не будет.
– Он
– Значит, шантаж, – фыркнула я. – Неудивительно, что он взбешен.
Улыбка Люсьена погасла.
– Это для его же блага. Ты здесь, моя дорогая, для его же блага.
– Но наше собеседование прошло из рук вон плохо.
Люсьен остановился и серьезно посмотрел мне в глаза.
– Пока Ной не научится жить как слепой, а не как человек, который когда-то был зрячим, ему всегда нужен будет помощник. Его родители это понимают, я это понимаю, и Ной это тоже понимает. – Он улыбнулся и похлопал меня по руке. – И сейчас я безумно рад, что его помощником будешь ты.
Я выдавила слабую улыбку. Хотя бы кто-то из нас этому рад.
В поезде, по дороге в Гринвич, я прокручивала случившееся в голове, и все мои опасения блекли от предвкушения сказать Эмили, что я больше не буду снимать комнату в квартире. Больше никаких вечеринок, никаких выжиданий, когда же освободится ванная, никаких пробуждений под звуки плотских утех. Я буду свободна от всего этого, и у меня будет достаточно времени и денег, чтобы попытаться снова найти свою музыку.
Моя музыка.
Моя скрипка.
Я забыла скрипку у Ноя.
Я никогда не оставалась без своей скрипки, никогда. Это «Самуэль Истмен», совсем не дешевка. Родители много работали, чтобы скопить денег на нее и подарить мне четыре года назад в качестве подарка на поступление в Джульярд. Меня охватила неконтролируемая паника.
Ной не увидит ее. Что если он споткнется об нее и разозлится? Он и так в ярости. Что если он так рассердится, что выбросит ее в окно? Или вздумает поиграть на ней и порвет струну?
Подобное, скорее всего, маловероятно, но я не могла оставить там свою скрипку. Придется возвращаться.
– Дерьмо, – пробормотала я.
Сидящая рядом леди кивнула:
– Дорогуша, я слышала это.
Глава 8
Я нажала на звонок, все еще пытаясь восстановить дыхание после забега от метро. Ной не ответил. Я ждала, и ждала, и ждала.
Позвонила снова. И еще раз. Уже нацелилась четвертый раз нажать на звонок, когда заработал домофон.
– Что? – злобно рявкнул Ной.
Я поморщилась. Второй дозы фирменного очарования Ноя совсем не хотелось, но мне нужна моя скрипка. Я редко прикасалась к ней в последнее время, но мне становилось дурно от одной мысли быть вдали от нее.
– Это я, Шарлотта. Я оставила в гостиной скрипку.
– Оставила что? – ответа Ной не ждал. – На кой черт ты притащила сюда скрипку?
– Люсьен попросил.
– Он что, впадает в маразм?
Я немедленно ощетинилась. Удивительно, как быстро Люсьен стал важен для меня.