Свет на исходе дня
Шрифт:
Выселки, казалось, были забыты всеми на земле. Укрыться бы здесь, притихнуть, отлежаться. Чтобы тишина и никого... Но нет, поздно, наверное, уже рыщет погоня, и скоро встанут за спиной конвоиры.
За деревьями уютно открылись деревенские огни. Выселки спокойно коротали вечер, ничто здесь никому не грозило, не стерегло, - пронзительно и остро Митя завидовал сейчас всем, кто был в домах и ни о чем не тревожился. Но легче не было от деревенского покоя, а стало холодно и страшно. Спиной, кожей, всем телом он чувствовал неотвратимую
Таясь, он огородами пробрался к знакомому двору, подкрался к окнам и постучал.
– Кто там?
– раздался спокойный голос Дарьи. Она подошла к окну, но никого не увидела.
– Кто там?
– повторила она.
– Это я, - тихо сказал Митя.
– А-а, что ж хоронишься?
– Я человека убил, - ответил он.
Она посмотрела внимательно и впервые с того дождливого дня сказала:
– Войди.
Митя вошел в горницу. Дарья закрыла за ним дверь - стукнула щеколда, Мите на мгновение почудилось, что он в безопасности.
Снова он был в заветном доме, второй раз - пораньше бы или вообще ни разу.
Он сел к столу.
– Это ты меня довела, - сказал Митя.
Она молча стояла перед ним, сложив руки на горле. Два года прошло после того летнего дождя в сенокосе, перед ней сидел другой человек.
– Меня уже ищут, наверное, - сказал он, прислушиваясь.
Но в деревне было тихо.
Дарья подошла к нему, наклонилась и поцеловала.
– Если тебя будут брать, пусть у меня, - сказала она, крепко обнимая его.
Варвара уже знала, в чем дело, ей рассказали деревенские, бывшие на танцах. Выслушав, она обессиленно села на лавку, не кричала, не плакала, окаменела и сидела, как неживая.
Сима долго и неподвижно смотрела в гаснущую печь. Пламя увяло, Сима оглянулась.
– Мы-ы-тя...
– произнесла она с большим трудом.
Ей никто не ответил. Твердая, отчетливая тишина стояла в доме.
– Мы-ы-тя...
– повторила она, и звук остался в тишине, как брошенный и вдруг повисший в пустоте предмет.
Варвара сидела, не двигаясь, и невидяще смотрела перед собой.
Сима встала и побрела к двери. Ее никто не удерживал. Она вышла за ворота, прошла несколько шагов вдоль забора и вошла в соседний двор. Босыми ногами она бесшумно поднялась на крыльцо и неслышно вошла в сени.
Вся соседская семья мирно сидела за столом под красным абажуром, когда вдруг распахнулась дверь, на пороге возникло и столбом застыло длинное пальто.
– Мы-ы-тя!
– натужно прокричала Сима, как будто бросила в избу кирпич.
Все вздрогнули, а дети сжались и вцепились в стол.
– Фу ты, черт!
– выругался хозяин.
– Носит же образину! Нет твоего Мити, вали отсюда!
Сима повернулась и бесшумно исчезла в темноте.
Она прошла всю деревню, и дорога, как поводырь, ввела ее в лес.
Не было видно ни зги. В кромешной темноте она бесшумно
Ни огонька, ни звука не было на этой дороге. Где-то железом гремела жизнь, не зная ни дня, ни ночи, здесь же даже смельчаку и сорвиголове бывала тревожна эта дорога в одиночку, но Сима не понимала страха - в лесу она была одним из его деревьев.
Выселки уже спали. Дарья и Митя в чутком ожидании лежали на кровати, прислушиваясь к шорохам. Они вместе услышали, как снаружи кто-то тронул и потянул дверь, и напряглись.
– Пришли, - замерев, прошептал Митя.
Был он сейчас маленьким робким мальчиком и ждал от Дарьи защиты.
Дарья поцеловала его и прошептала:
– Не бойся, я пойду с тобой, - она встала, оттянула щеколду и сказала.
– Входите.
Но никого не было. Потом дверь медленно отворилась, со двора потянуло ночной свежестью, и на пороге возникла темная, неясная фигура. Дарья зажгла свет. В дверном проеме стояла и слепо щурилась Сима.
– Мы-ы-тя!
– промычала она радостно.
Это было так неожиданно, что до первых слов прошло много времени.
– Как она нашла?
– спросил Митя.
– Она была тогда здесь, - ответила Дарья.
– С матерью...
– Никто не знает, что я здесь. Откуда она узнала?
– Спроси, приходили за тобой?
– Она не ответит. Она ничего не понимает.
– Сима, - громко и раздельно сказала Дарья, - за Митей приходили? Кто-нибудь домой приходил?
– Мы-ы-тя...
– улыбаясь, промычала Сима.
– Сима, слушай... Я спрашиваю: за Митей приходили?! К вам, к вам домой!
– еще громче и медленнее спросила Дарья.
Но Сима продолжала тупо улыбаться и повторила:
– Мы-ы-тя...
Дарья покачала головой.
– От нее ничего не добьешься.
– Она такая с рождения.
– Как только она нашла?
– задумчиво спросила Дарья, внимательно глядя на Симу, на ее босые ноги.
– Что-то она чувствует, мы не понимаем. Старухи раньше говорили: убогие - божьи люди.
Они смотрели на нее, догадываясь, что кроется во всем этом какая-то загадка, которую им не раскрыть. Было ли у нее некое тайное чутье, неведомое прочим людям, или еще что - узнать они не могли.
Неожиданно Сима опустилась на пол перед кроватью, прикрыла ноги полами пальто, как делала это дома, и уставилась на Митю. Дарья присела у стола. Долгая тишина установилась в горнице.
– Что будем делать?
– спросила Дарья, когда сидеть уже было невмоготу.
– Не знаю, - ответил Митя.
– Придется идти домой, мать, наверное, с ума сходит, - медленно произнесла Дарья. Он посмотрел на нее.
– Вместе пойдем, - добавила она.
Варвара неподвижно сидела на прежнем месте. Она не удивилась, увидев Дарью, ничего не сказала, только заплакала, оттаивая.