Свет на пути. В синем небе нет следов
Шрифт:
Но им нельзя задавать подобные вопросы.
И наконец, когда вы поститесь, вы лишаете себя разума.
В теле есть иерархия; как и в любом хозяйстве, в теле тоже есть свои разделения. Если вы голодны, вы не станете покупать телевизор — вы пойдете в продовольственный магазин, потому что потребность в еде более насущна. Но если пищи у вас достаточно, то вы не будете покупать еще продукты. Вы задумаетесь, а не купить ли вам что-нибудь другое — новую мебель, новый дом, телевизор, радио, книги или музыку. Вы начнете обставлять свой дом, но если вдруг в какой-то момент деньги
И точно так же работает ваше тело при посте.
Первым делом страдает ваш ум, потому что это самая возвышенная ваша часть, и вовсе не основополагающая — жизнедеятельность можно поддерживать и без него. Животные спокойно справляются без разума. Так что, сначала начнет исчезать ваш ум.
Если ваша голодовка продолжается, то вы теряете способность любить, которую вы всегда считали таким великим качеством. Голодный человек не может любить. Голодного человека не заставить читать замечательные книги, слушать красивую музыку. Ему все это покажется какой-то гадкой шуткой. Ему хочется есть.
Так что если вы поститесь три недели — а я постился и я говорю только о том, что испытал на себе, — то спустя три недели вам будет сложно отличить вымышленное от реального. Вы не увидите различий. У вас больше нет способности, благодаря которой вы различали.
Именно поэтому все религии все время твердят о посте. Они расходятся между собой во всех других моментах, кроме нескольких основных: пост, молитва, посещение церкви, храма, мечети и безоговорочная вера в святое писание — в Коран, в Гиту, в Библию, во что угодно. То есть, если вы приглядитесь, то увидите, что все основные элементы религий одинаковы и действуют они схожим образом.
Гностицизм — это очень революционная концепция,и он никогда не станет массовым явлением. Он всегда был уделом весьма небольшого течения избранных людей, отбросивших всю ту чепуху, которой внимают массы, и попытавшихся достичь своего центра собственными силами.
Вера не изменит вас, вы останетесь прежними; преобразить вас может гностический опыт. И это единственное достойное мерило знания — подлинное оно или заимствованное: изменяет оно вас или вы попросту накапливаете информацию в своей памяти. Вы можете стать неплохим учителем, недурным священником, отменным лидером, но вы не станете хорошим человеком.
Совсем недавно, во второй половине прошлого столетия Рани Размани выстроила храм на берегу Ганга в Калькутте, в Дакшинешваре. Но Рани Размани не была из высокой касты — она была шудрой, неприкасаемой. Поэтому ни один брамин не хотел идти служить в ее храм, несмотря на ее несметные богатства и ее готовность платить любые деньги. Она даже объясняла браминам: «Я сама и не входила в храм. Я просто поднимаюсь по ступеням и кланяюсь перед входом. Внутрь храма я даже не входила. Я даже не видела статуи Кришны, которая там стоит. Храм построен на мои деньги, но деньги не могут быть неприкасаемыми, потому что деньги проходят и через шудр, и через браминов, и через чхатрий. Так что, вы не можете называть
Согласился один Рамакришна. Он был необразован. В Бенгалии люди учатся только два года. К тому же, он был беден. Вся деревня пыталась остановить его, но все уже знали о его эксцентричной натуре. Если уж он что решил, что решения не изменит.
Ему говорили о храме, говорили, что его построила шудра. На это он отвечал:
– Все храмы строят шудры, потому что все рабочие и ремесленники — все они шудры. Все храмы выстроены руками шудры. Или вы можете показать мне храм, который построил брамин?
И не только руками шудры: самые красивые части храмов выполняют мусульмане, потому что мусульмане славятся своим умением обрабатывать мрамор. Они могут то, что больше никому не под силу.
Так что, Рамакришна сказал:
– Все храмы строили шудры, поэтому разницы тут никакой. Деньги тоже не различаются — они ходят по рукам. Я не могу отказать этой женщине, потому что в этом храме стоит Кришна, которому никто не служит. Вы и Кришну сделали шудрой, неприкасаемым. Сама Рани ведь не может туда войти. Так что иду я.
И он отправился служить. Рани с одной стороны была очень рада, но при этом ее слегка тревожила эксцентричность этого человека. Но и это уже лучше,чем вообще никто,поэтому она приняла Рамакришну. И на Рамакришну тут же стали жаловаться.
Люди негодовали, потому что время от времени он ругался с Кришной. Вместо того чтобы служить, он кричал на статую и размахивал руками. При этом он не стеснялся в выражениях — ведь он вырос в деревне. Бывало даже так, что в наказание Кришне, он не преподносил ему пищу. Но бывало и так, что он с раннего утра до поздней ночи без устали плясал вокруг Кришны и усердно молился. Рани спросила Рамакришну:
– Что там у тебя происходит?
Он ответил:
– Все в полном порядке. Когда Кришна добр со мной,я добр с ним. Когда он пакостничает, я тоже пакостничаю. Если я молюсь несколько часов подряд,а он так и не появляется, то на следующий день я его наказываю: не даю ему есть. Это приводит его обратно в чувства. Разумеется,что в такие дни я и сам не ем. В такие дни я плачу с рассвета до заката, потому что я не накормил Кришну и даже не отпер дверь храма — храм простоял запертым весь день.
Один эпизод из жизни Рамакришны наглядно вам продемонстрирует, как порождаются иллюзии. В самом начала служения — это был день рождения Кришны — Рамакришна сказал ему:
– Ты должен явиться мне сегодня. Это не обычный день — это день твоего рождения. Я буду танцевать и петь сегодня весь день и всю ночь. Но если ты мне не явишься, пеняй на себя, — а в храме всегда был меч: — вот этим самым мечом я отсеку себе голову.
Рамакришна протанцевал весь день, наступил вечер, сгустилась ночь. Все случилось глубокой ночью. Вокруг было тихо — храм стоял в уединенном месте на берегу Ганга. Танцевав весть день, Рамакришна теперь очень устал и был голоден, но он продолжал беспрерывно петь и молиться: