Свет не без добрых людей
Шрифт:
Пункт второй. Мало скота на сто гектаров земли: коров и овец.
Пункт третий. Породистость свиней и особенно коров никудышная. Отсюда низкие удои и малая жирность молока - в среднем три процента при среднем удое две тысячи килограммов от одной коровы. И хотя Булыга гордится этой цифрой, потому что в соседних колхозах надаивают еще меньше, Гуров считает, что можно и нужно эти показатели удвоить.
Пункт четвертый. Необходимо как можно больше и лучше организовать искусственное осеменение животных, притом централизованное. Это приведет к улучшению породы скота и снизит расходы
Пункт пятый. Михаил ратует за специализацию совхоза. Хозяйство у них животноводческое: молоко, мясо. Все должно быть подчинено этим отраслям. Все, что растет на полях: злаки, овощи, травы - все должно переделываться в корма. Поэтому незачем им разводить лен, который не столько дает прибыль, сколько отвлекает их. Не нужны им кролики и куры, - пусть их разводят в специальных совхозах и колхозах. Что же касается пекинской утки, то он за разведение ее, если в совхоз вольется расположенный на берегу озера колхоз "Победа". Там для уток простор. Там возможно организовать рыболовецкую бригаду, которая бы занималась в основном зимним подледным ловом, когда много свободной рабочей силы. Он против огорода и сомневается, нужен ли им такой большой сад. Впрочем, он оговаривается в отношении сада: надо содержать его в порядке, по-научному.
Пункт шестой. Настойчиво продолжать механизацию всех производственных процессов. Это даст возможность вдвое, втрое сократить рабочую силу.
Пункт седьмой касался благоустройства села и быта рабочих, поднятия культуры в совхозе, организации досуга, просвещения, учебы.
Пункт восьмой предлагал до минимума сократить ненужные работы, которые завышают себестоимость продукции.
Пункт последний, девятый. Искоренить пьянку, объявить ей жесточайшую войну, потому что половина всех чрезвычайных происшествий в совхозе и других бед есть результат пьянки.
По каждому из этих пунктов были конкретные, обоснованные советы и предложения.
Егоров внимательно, молча читал тетрадь. Надежда Павловна поставила на стол две сковороды грибов и банку со сметаной.
– Скажи ты, наконец, что это такое?
– допытывалась она.
– Партизанские записки?
– Нет, Надюша, гораздо серьезней.
– Егоров весело хлопнул тетрадью по своей ладони.
– Гораздо важнее сейчас для нас.
– И, садясь за стол, продолжал, сверкая вдруг оживившимися, беспокойными глазами: - Это записка коммуниста Гурова в обком партии.
– О чем?
– допрашивала уже заинтригованная Посадова.
– О том, почему совхоз "Партизан" отстает и что надо сделать, чтобы его поставить на ноги.
– Насколько мне известно, - обиженно проговорила задетая таким ответом Надежда Павловна, - совхоз "Партизан" издавна занимает первое место в районе и одно из первых мест в области.
– Значит, и район ваш и область наша занимают не то место в жизни, какое им полагается, не то, - ответил Егоров и, еще раз хлопнув тетрадью, отложил ее на диван.
– Только, дружище, вот что я тебе замечу, - сказал он, глядя на окрыленного Гурова.
– Все, что ты наметил, все это прекрасно и верно. А в жизнь проводить кто должен? Не я и не обком? Так
– Разумеется, - подтвердил Михаил.
– Но без вашей помощи ничего у нас не выйдет.
Он исподволь бросал короткие и косые взгляды на Посадову, и Егоров их не только заметил, но и отлично понял.
– Надо, чтоб вышло. У вас есть партийная организация. Пусть товарищи обсудят, поговорят и решат. А, Надя? Как ты думаешь?
– говорил очень оживленный и вдруг как-то повеселевший Егоров.
– Я ничего, товарищи, не понимаю, о чем вы толкуете, - все тем же недовольным тоном отвечала Посадова.
– Какая-то записка в обком, о которой я понятия не имею, отсталый совхоз.
– Надюша, ты все поймешь. Вот здесь все ясно.
– Захар Семенович опять взял тетрадь.
– Прочтешь и все-все поймешь.
Вера попросила посмотреть тетрадь и тут же, не выходя из-за стола, углубилась в чтение. Михаил понял, что Посадова недовольна: почему, мол, с ней прежде не поговорили. Надо было ей как-то объяснить, но Егоров все мешал ему говорить - сам говорил больше всех.
Гуров расстроился и огорчился. Егоров, внимательно и зорко следивший за ним, попытался успокоить и приободрить Михаила. Обняв его за плечи, он сказал с душевной, отеческой теплотой;
– Чего скис?.. Думаешь, я не знаю? Знаю, все знаю. Пока Булыга руководит совхозом, трудно будет осуществить твой план. В этом надо признаться, как бы нам ни было горько. Роман Петрович неплохой человек. Но он отяжелел. Не сможет на новую ступень подняться. Нет, не сможет. Ругать его бесполезно, учить - поздно. Мозг отяжелел, жирком покрылся. Да.
Перехватить протестующий жест Надежды Павловны, которая хотела было подать свой голос в защиту директора совхоза, Егоров предупредил ее решительно:
– Ты, Надя, не оправдывай его. Ты свыклась и не хочешь замечать. Для тебя Роман Петрович - герой-партизан и добрый дядька. То, что он добрый дядька, это я и сам знаю. Не будем, Надя, сейчас спорить: покажет время. Посмотрим, что скажут коммунисты по поводу предложений Гурова и что директор скажет, - примирительно закончил Егоров.
Посадова все-таки не могла согласиться с этим. Да, она знает слабости Булыги, но сказать, что он не способен руководить совхозом, это уж слишком. В конце концов, кто лучше знает, как работает директор, - секретарь обкома или парторг? "Я свыклась и не хочу замечать? Да разве это верно, Захар? Разве не я говорила тебе о недостатках Булыги, и не я ли постоянно поправляю Романа Петровича советами. Нет, дорогой Захар, заблуждаешься ты. Очень заблуждаешься".
Гуров чувствовал себя неловко при всем этом. Он уж жалел, что "сунулся" со своим планом, и теперь попытался как-то увести разговор на излюбленную Артемычем тему: совхоз или колхоз?
– Как только ни приеду к нему, обязательно будет надоедать: куда деревня двинет завтра - в совхоз или в колхоз, - громко и намеренно весело говорил Гуров.
– Я ему говорю: что я, Хрущев, чтоб на все твои вопросы отвечать?
– То, что ты не Хрущев, - это нам известно, а вот как сам думаешь по поводу вопроса Артемыча?
– обратился к Гурову Егоров.