Свет погасшей звезды

Штиль Жанна

Девушка достала низкую керамическую вазу для цветов. Не выпускала мужчину из поля зрения, стараясь не поворачиваться к нему спиной. Переставляя вазу с тюльпанами на подоконник, случайно задела бедро «шейха» своим. Смутилась:

— Простите.

— Прошу прощения, — прозвучало одновременно с её извинением. — Кажется, вы вечеряли, — сгладил он возникшую неловкость улыбкой.

Наташа обречённо вздохнула, присматриваясь к Шамси.

— Ужинала. Перед вашим вторжением, — отчиталась она, не понимая, зачем.

Кто хозяин квартиры? Она вправе указать нежданному гостю на дверь.

Но вёл он себя непринуждённо, как старый добрый друг, не испытывая ни неудобства, ни стеснения. Вновь назвать его нахальным не поворачивался язык. Да и что-то удерживало от грубости.

— Пахнет хорошо, — повёл носом Шамси в сторону разделочного стола, где стояла стеклянная форма для запекания с суфле. — Люблю еду из ваших рук.

— Вот уж не знала. Приготовила бы к вашему визиту что-нибудь изысканное, — сыронизировала она, списав неверное толкование фразы на сложное произношение мужчины. Что сказать? Иностранец. Изучение русского языка дело непростое, не каждому по силам.

— Вы превосходная хозяйка, — пропустил он мимо ушей её едкое замечание. — А лазанья в вашем исполнении… м-м… язык проглотишь, — улыбнулся на её хмурый взор.

Льстец, — усмехнулась девушка в ответ. Откуда ему известно о лазанье в её исполнении? Она снова его не так поняла.

Блюдо итальянской кухни в приготовлении не сложное, но не каждая хозяйка готова потратить более часа на его готовку. Наташа не помнила, когда делала лазанью в последний раз. Кажется, ни разу после смерти мамы.

Мужчина говорил медленно, тщательно подбирая слова. Порой выстроенные не в том порядке, они усложняли понимание, и девушка мысленно правила его речь.

— Пожалуйста, говорите медленнее, — попросила она. — Не всегда удаётся правильно понять смысл вами сказанного, — внятно выговаривала каждое слово.

Ну ладно, она накормит настырного «шейха». К тому же сытый мужчина всегда настроен благодушно.

— Сегодня у меня суфле из телятины и салат, — снизошла она. — Будете?

— Не откажусь отведать, — довольно сощурился Шамси в предвкушении. Хвали женщину, возноси до небес и добьёшься от неё милостивого снисхождения.

— Можете пройти в большую комнату. Руки вымойте в ванной. Там, — махнула она в сторону коридора, не считая нужным водить гостя за ручку по местам общего пользования. Большой мальчик — не заблудится.

На журнальном столике появились два бокала бордо, салфетки, мясная нарезка, сыр, разогретое суфле, гарнир, салат, конфеты, фрукты.

— У вас уютно, — сказал Шамси, опуская ладони на полированные подлокотники кресла, скользя взором по картинам на стенах, мягкому дивану, дорогой светлой мебели для гостиной. Одну из стен украшал огромный плоский телевизор.

Мужчина помнил,

какое неизгладимое впечатление произвело на него устройство в первые минуты знакомства с ним. И лишь благодаря Вэлэри он довольно быстро освоился в мире, полном чудес и диковинок. Три года упорного обучения не прошли даром.

— Я только что поела, поэтому поддержу вас чисто символически, — услышал он голос хозяйки.

Она смотрела, как он открывает бутылку с вином, не спеша перейти к основной теме его визита. Крупный золотой перстень опять привлёк её внимание.

— Господин Лемма…

— Шамси, — напомнил он.

— Шамси, — повторила буднично, будто делала это десятки раз в день, — вы неплохо говорите по-русски.

Наблюдала, как он наполняет бокалы напитком вишнёвого цвета с рубиново-пурпурным отливом.

— Всё же русский язык очень сложный, — качнулся он ей навстречу, подавая бокал. — Изучить его за четыре года и постичь все тонкие смыслы невозможно. Если разговорный он понятен, то ваша письменность… — смаковал вино.

— Ешьте суфле, пока не остыло, — напомнила Наташа. — Если вам удобнее говорить на английском языке, то я поддержу вас.

Отпив из бокала, приятно удивилась интенсивному вкусу вина с ярким ароматом вишни, смородины и манго. Нотки кофе мокко и поджаренного миндаля дали приятное послевкусие.

— Мой английский не лучше русского. Немецкий тоже.

— Вы сказали, что являетесь британским подданным. Но вы ведь не британец, — ела девушка виноград, отщипывая по ягодке, поглядывая за Шамси, умело обращавшегося с вилкой и ножом.

— Абассинец.

На вопросительный взгляд сотрапезницы пояснил:

— Эфиоп.

Наташа с удивлением уставилась на него:

— Мне казалось, что эфиопы совсем другие. Я бы сказала, что вы похожи на араба.

— В моём роду много кровей перемешано. М-м… мне по вкусу предложенное вами блюдо, — прервался он, указывая на суфле. — Порой я не знаю, кем являюсь. Моя бабка была белой хорваткой, мать саксонкой, а мать моего сына гречанка. Кем станет считать себя Наки? Правда, занятно?

— Смешанные браки в наше время не редкость, — вздохнула девушка, приступая к чистке апельсина. Собеседник надёжно женат. И сын имеется. — Значит, вы православный. Чем вы занимаетесь?

— Путешествую, изучаю языки. Ваш мир впечатлил меня своей возможностью быстро перемещаться по странам и континентам.

Ваш мир? — улыбнулась Наташа. Он снова путает понятия.

— Минутку, — торопливо встала, уходя в смежную комнату.

Вернулась с потрёпанной записной книжкой и разбитым мобильным телефоном. Пора переходить к делу.

Положив гаджет перед мужчиной, быстро нашла нужную страничку в книжке:

— Вот здесь… вы написали?

По его молчаливому согласию поняла — он: