Свет погасших звезд. Люди, которые всегда с нами
Шрифт:
Однако приколы Гайдая не очень нравились его преподавателям, и уже после первого полугодия будущий классик кинокомедии был отчислен из института за профнепригодность. Другой бы в такой ситуации опустил руки, но Гайдай был не таким человеком. Он стал ходить по высоким кабинетам и доказывать, что его отчислили несправедливо. В конце концов ему поверили и приняли вновь, с испытательным сроком.
Свою первую и единственную жену Гайдай встретил в Москве, когда учился во ВГИКе. Это была его однокурсница Нина Гребешкова. Будущие режиссеры должны были ставить отрывки, а будущих актеров использовать в качестве «подопытных кроликов». Одним из таких «кроликов» и стала для Гайдая Гребешкова – он взял ее в свой отрывок, на одну из ролей из бальзаковского «Отца Горио». Да еще на какую – сыграть женщину-вамп. А Гребешкова
Роман между Гайдаем и Гребешковой начался случайно. Нина как-то подошла к Леониду и возмутилась: дескать, почему, составляя график репетиций, он всегда ставил ее последней? «А в чем дело?» – удивился Гайдай. «Я каждый раз ухожу домой в 12 ночи», – ответила девушка. «А разве тебя никто не провожает?» – «Никто». «Тогда это буду делать я!» – сказал Гайдай и с тех пор стал регулярно сопровождать девушку до дома. А ехать было далеко: Гребешкова жила на Арбате, а ВГИК располагался на территории ВДНХ. Очень часто, чтобы не ждать транспорт, они добирались до Арбата пешком. Из-за этого Гайдай не успевал на последнюю электричку (он жил в общежитии в Подмосковье) и ночевал на вокзале. Гребешкова узнала об этом случайно: заметила, что на Гайдае несвежая рубашка, и предложила постирать. Вот тут он и сознался: мол, вот уже неделю не может попасть домой и ночует на вокзале. Гребешкова была в шоке. И с тех пор старалась, чтобы их прогулки не затягивались.
Вспоминает Н. Гребешкова: «Однажды Леня говорит – с таким свойственным только ему чувством юмора: „Ну что мы с тобой все ходим и ходим, давай поженимся!“ И я это восприняла как очередную шутку. „Да ты что, Леня, – говорю, – ты такой длинный (рост Гайдая был 1 метр 84 сантиметра), а я такая маленькая (у нее – 1 метр 50 сантиметров). Будем как Пат и Паташонок!“ А он мне: „Ну, знаешь, Нинок, большую женщину я не подниму, а маленькую буду всю жизнь на руках носить!“
Предложения руки и сердца были и до Гайдая. Но «да» я ответила только ему. Помню, как я сообщила маме, что выхожу замуж. За кого? За Гайдая. Она его знала. У нас бывали все сокурсники, в том числе и он. Мама спросила: «Почему за Гайдая? Ты, что, не видишь у него недостатков?» – «Они есть у каждого», – ответила я. «Если ты сможешь всю жизнь мириться с его недостатками, то выходи. Но если ты собираешься его перевоспитывать, напрасно потеряешь время». Мама была очень мудрая…»
Свадьбу сыграли в коммуналке невесты на Арбате 1 ноября 1953 года. Жить молодым было негде, поэтому родители Нины поставили посреди комнаты шкаф, отгородив молодых. И они жили за шкафом: по одну сторону молодые, по другую – родители, а за шторкой – маленькие братья Нины.
Естественно, в таких условиях думать о потомстве было не ко времени. Но родители Гребешковой оказались людьми мудрыми. Как только молодые сыграли свадьбу, они стали оставлять их наедине. Мама обычно говорила дочери: «Ниночка, вот там картошку я приготовила. А мы пошли, в картишки перекинемся». Домой супруги возвращались поздно – в одиннадцать-двенадцать ночи. Как итог: Гребешкова вскоре забеременела. Она узнала об этом, когда была на съемках в Алма-Ате. Еле вытерпела до конца экспедиции. А как только вернулась, сразу поделилась радостной вестью с мужем: «Леня, я привезла тебе подарок. У нас будет ребенок». Родившуюся вскоре девочку назвали Оксаной.
Еще будучи студентом, Гайдай приглянулся тогдашнему мэтру советского кино Ивану Пырьеву, поэтому, когда учеба во ВГИКе закончилась, мэтр предложил молодому режиссеру два варианта: пойти помощником к Эльдару Рязанову, который готовился снимать свой первый фильм «Карнавальная ночь», или к театральному режиссеру Андрею Гончарову. Гайдай выбрал второго. С ним они приступили к съемкам фильма по драме Короленко «Долгий путь». Однако во время работы режиссеры вдруг начали конфликтовать, и эта ссора приобрела такие масштабы, что съемки остановились. И тогда в дело вмешалось руководство студии. В итоге Гончарова со съемочной площадки убрали и фильм доснимал Гайдай в паре с другим режиссером – В. Невзоровым. Таким образом, Гайдай стал первым из выпускников своего курса, кто получил самостоятельную работу, да еще на «Мосфильме»! Правда, это была не комедия.
Между тем первый блин молодого режиссера не вышел комом, и Гайдая заметили. Более того, его взял под свое крыло
Фильм «Жених с того света» на экраны страны все-таки вышел, однако начальство распорядилось сделать всего 20 копий картины, поэтому видели ее ограниченное число зрителей. Все это не могло не сказаться на здоровье самого режиссера. По словам И. Фролова: «Я тогда встретил Леню совершенно измотанного и больного. И без того длинный и тощий, он высох еще больше. Одежда болталась как на жерди. Жаловался на приступы боли в желудке. Открылась язва. Надо было лечиться. И Гайдай решил поехать на минеральные воды. На прощание заявил: „За комедию больше не возьмусь“.
И действительно, в 1959 году он поставил фильм «Трижды воскресший», который рассказывал… о судьбе волжского буксира «Орленок». Фильм с треском провалился, несмотря на то что в главной роли в нем снялась первая красавица экрана тех лет Алла Ларионова.
Этот провал удручил Гайдая, но не настолько, чтобы из-за него бросить кинематограф. И тут в его судьбу вновь вмешался Иван Пырьев. В 1960 году он прочитал в «Правде» стихотворный фельетон С. Олейника «Пес Барбос» и тут же предложил Гайдаю снять по нему короткометражный фильм. Он же посоветовал ему взять на одну из ролей актера Евгения Моргунова. Вторым стал Георгий Вицин, а третьим был намечен Сергей Филиппов. Однако того тогда в Москве не оказалось, и тогда Вицин заявил: «Я вчера был в цирке и видел клоуна – потрясающий парень, как глиста, изумительно одетый». Этим человеком был Юрий Никулин. Так на свет родилась легендарная троица Трус – Балбес – Бывалый. Стоит отметить, что клички своим героям Гайдай придумал сам: в фельетоне действовали безликие два Николы и Гаврила.
Фильм «Пес Барбос и необычайный кросс» вошел в киносборник «Совершенно серьезно» и имел оглушительный успех у зрителей: его купили более 100 стран.
На волне успеха от этой картины Гайдай вскоре снял ее продолжение – «Самогонщики». И хотя этот фильм в СССР имел уже меньший успех, чем «Пес Барбос», но его закупили 68 стран, что принесло государству около 70 миллионов рублей.
В 1962 году Гайдай решил вернуться к полнометражному кино. Решение было вполне объяснимым: после фантастического успеха двух своих короткометражек Гайдай был полон уверенности, что трудный жанр комедии ему по плечу. Интуиция не подвела режиссера: с этого момента в советском кинематографе настанет «золотое десятилетие» Леонида Гайдая, когда один за другим на экраны страны выйдут шесть его фильмов, каждый из которых войдет в сокровищницу отечественного кинематографа.
Покорение Олимпа Гайдай начал с экранизации зарубежной классики – фильма «Деловые люди» по произведениям О’Генри. Эта картина соберет в прокате чуть больше 23 миллионов зрителей, что было средним показателем для комедии. И хотя фильм в целом был благожелательно встречен и критикой и зрителем, причислять Гайдая к фаворитам жанра тогда еще никто не собирался. Но минуло два года, и ситуация резко изменилась. В 1965 году на экраны страны вышла новая комедия Гайдая «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика», которая стала настоящей сенсацией: собрав на своих сеансах почти 70 миллионов зрителей, она стала самой кассовой советской комедией за всю историю отечественного кинематографа. Однако для Гайдая это оказалось не пределом. Два года спустя он родил на свет новый кинохит – «Кавказская пленница», который побил рекорд «Операции „Ы“ – собрал 75,6 миллиона зрителей, а еще через два года снял „Бриллиантовую руку“, которая побила и этот рекорд – собрала почти 77 миллионов зрителей.