Свет погасших звезд. Люди, которые всегда с нами
Шрифт:
Этот брак продлился почти 15 лет. Мог бы длиться и дольше, если бы Грибов не увлекся другой женщиной – студенткой режиссерского факультета Школы-студии МХАТ Изольдой Апинь. В сентябре 1947 года у них родился сын, названный в честь отца Алексеем. К тому времени Грибов был уже дважды лауреатом Сталинской премии, однако жил с семьей в коммунальной квартире на Тверском бульваре. Он был скромным человеком и руководствовался принципом: никогда ничего не проси. И свою первую отдельную квартиру он получит в 50-х годах не за звания и премии, а на собственные деньги – вступит в мхатовский кооператив на Тверской-Ямской.
В 1956 году Грибов будет сниматься в фильме «Гуттаперчевый мальчик» и встретит свою третью, и последнюю, жену – Наталью. Их знакомство состоится благодаря… алкоголю. Дело в том, что
В 60-е Грибов продолжает активно работать: играет в театре ведущие роли, снимается в кино. Причем фильмы, в которых он снимается, один лучше другого: «Алешкина любовь», «Полосатый рейс», «Виринея», «Начальник Чукотки», «Зигзаг удачи».
Активность Грибова в театре была настолько большой, что стала поводом к курьезному случаю. У народных артистов была своя планка, которая устанавливала количество избранных спектаклей. Выходило, что они могли играть только 10 представлений в месяц, а все, что игралось помимо того, оплачивалось дополнительно. Грибов играл небольшую роль в «Днях Турбиных» и за месяц наиграл 23 спектакля. Когда в театр приехала финансовая инспекция и стала проверять актерские заработки, она вознегодовала: актеру Грибову полагалось выплатить почти 500 рублей – баснословные по тем временам деньги. Чтобы этого впредь не делать, Грибова сняли с этой роли и вместо него поставили другого актера, не «народного».
Между тем Грибов был одним из любимых актеров не только у рядовых зрителей, но и у высокопоставленных. Например, его страстной поклонницей была министр культуры Екатерина Фурцева. Благодаря ее стараниям Грибов стал преподавать в Школе-студии МХАТ, а чуть позже, в 72-м, первым в Москве и вторым в Советском Союзе – после Николая Симонова – был удостоен звания Героя Социалистического Труда.
Однако старая болезнь не отпускала актера. Иной раз дело заходило так далеко, что Грибов не мог с собой совладать даже в зарубежных гастролях. Так, например, было во второй половине 60-х, когда МХАТ давал спектакли в Софии. Там у Грибова начался очередной запой, который грозил срывом гастролей – дублеров у актера не было. Чтобы спасти ситуацию, было решено позвонить жене Грибова в Москву. Наталья немедленно послала мужу телеграмму, где прямым текстом объявляла: если он не ляжет в госпиталь, она разорвет с ним всяческие отношения. Для Грибова, который любил жену больше жизни, это было равносильно смертному приговору. Поэтому, собрав всю свою волю в кулак, он лег в госпиталь и уже оттуда приезжал на спектакли.
И все же окончательно победить свой недуг Грибов так и не смог. В итоге его здоровье стремительно ухудшалось. В 74-м прозвучал первый звонок. 26 июня в Ленинграде Грибов играл Чебутыкина в «Трех сестрах» и прямо на сцене стал запинаться и волочить ногу. В зале среди зрителей оказался врач, который первым вскочил со своего места и крикнул: «У вашего актера инсульт. Дайте занавес!» Так и сделали. Однако после получасового перерыва Грибов сказал, что чувствует себя намного лучше и сможет выйти на сцену. Администрация не стала с ним спорить, поскольку побоялась отменить спектакль. Тем самым сослужила актеру плохую службу. Спектакль он действительно доиграл и даже отказался от услуг врача, вернувшись в гостиницу. Однако ночью ему стало плохо, и примчавшиеся по вызову медики поставили диагноз: обширный инсульт. Когда об этом стало известно в театре, все обвинения посыпались на одного человека – на бывшую жену Грибова Изольду Апинь, которая была на «Трех сестрах» помощником
Когда Грибов вернулся в Москву, ему стало немного лучше. Он даже приступил к занятиям со студентами в Школе-студии МХАТ. Но длилось это недолго. Вскоре последовал второй инсульт, и Грибов окончательно слег. В родной театр он больше не вернулся.
Скончался замечательный актер 26 ноября 1977 года у себя дома. Сидел у телевизора, смотрел какой-то фильм и, недовольный им, отпустил по его адресу острую реплику. После чего поперхнулся и… умер.
27 ноября – Юрий КАМОРНЫЙ
В свое время у этого актера была по-настоящему «звездная» слава. Еще в ту пору, когда никто не знал ни Сильвестра Сталлоне, ни Арнольда Шварценеггера, этот актер был кумиром миллионов советских мальчишек и девчонок, играя в кино роли сильных и мужественных мужчин, по-современному – суперменов. Влюбленный с детства в военную профессию, но так и не ставший военным, этот актер старался хотя бы на съемочной площадке воплотить свои детские мечты. В итоге галерея сыгранных им в кино военных людей, как офицеров, так и простых солдат, по-настоящему впечатляла и разбила не одно женское сердце. Но вечное стремление к риску, хождение по лезвию бритвы истощили нервную систему этого актера. Он частенько говорил своим коллегам, что умрет так же рано, как и его отец, скончавшийся от фронтовых ран в 29 лет. Актер ошибся не намного. Судьба отмерила ему всего 38 лет, оборвав его жизнь на самом деле.
Юрий Каморный родился 8 августа 1944 года в городе Кировске Мурманской области. Еще школьником записался в театральную студию при Дворце пионеров, где был одним из самых одаренных учеников: играл на гармони, гитаре, показывал сложные фокусы. Их преподаватель по сценическому мастерству неустанно говорил Юрию: «Тебе обязательно надо идти в артисты». Каморный так и сделал: после окончания средней школы в 1962 году поступил в Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии (ЛГИТМиК).
По словам сокурсников, Каморный и в институте был одним из самых талантливых и дисциплинированных студентов. Его общительный характер позволял ему быть везде и всюду заводилой и душой любой компании. Он был удивительно музыкален и пластичен, обладал хорошей внешностью. Поэтому не случайно, что, еще будучи студентом, он обратил на себя внимание кинематографистов. Первым его заметил режиссер Юлиан Панич, который в 1965 году пригласил молодого актера на главную роль в картину «Проводы белых ночей». Каморный играл журналиста Валерия, в меру циничного, в меру совестливого плейбоя. К сожалению, этой картине выпала трудная судьба: из-за отъезда на Запад режиссера ее положили на полку и показали лишь два десятилетия спустя. Поэтому фильм практически мало кто видел, и дебют Каморного в кино оказался скомкан. Но вскоре актеру вновь улыбнулась удача. В 1966 году режиссер Михаил Богин пригласил его на одну из центральных ролей в советско-польскую картину «Зося». Эта картина и стала для Каморного пропуском в большой кинематограф. В прокате фильм собрал почти 30 миллионов зрителей, а исполнительница главной роли польская актриса Пола Ракса (это она играла Марусю в «Четырех танкистах…»), по опросу читателей журнала «Советский экран», была названа лучшей иностранной актрисой 1967 года.
Кстати, досужая молва приписывает Каморному роль соблазнителя этой польской красавицы. Мол, во время съемок картины у них случился пылкий роман, который едва не закончился браком. Эта легенда кажется вполне правдоподобной, так как актер действительно имел огромный успех у женщин и не случайно приобрел в артистических кругах славу первого любовника.
Между тем, закончив институт в 1967 году, Каморный попал в труппу ленинградского ТЮЗа имени Брянцева, которым руководил его преподаватель по ЛГИТМиКу Зиновий Корогодский. К Юрию он относился с большой симпатией, многие даже считали Каморного его любимчиком. Правда это или нет, судить трудно, но одно несомненно: на то, что Каморный активно совмещает игру в театре со съемками в кино, Корогодский смотрел сквозь пальцы. А снимался он тогда весьма активно. Среди его тогдашних картин были следующие: «Освобождение» (1968–1971), «Карантин» (1969), «Кремлевские куранты» (1970).