Свет праведных. Том 1. Декабристы
Шрифт:
– Сначала я хотела бы поговорить с Марией Михайловной Озарёвой.
– Я не знаю, кто это, – пробормотала девушка.
– Особа, приехавшая сегодня утром.
– Мне об этом ничего не сказали!
Девушка явно следовала указанию. Софи не стала дальше настаивать, и та удалилась, покачивая бедрами. Нитка стеклянных бус позвякивала у нее на шее. Оставшись одна, Софи осмотрела комнату. Мебель красного дерева придавала ей вид корабельной каюты, словно напоминая о том, что Владимир Карпович Седов был морским офицером в отставке. Ни одно из кресел
– Как мне кажется, вы хотите повидать Марию, – сказал он. – Она одевается и будет здесь через минуту.
И он предложил Софи присесть. Она плохо владела собой в присутствии человека, слишком уверенного в своих возможностях.
– То, что вы сделали, недостойно, сударь! – сказала она. – Вы не имели права, пользуясь своим влиянием на Марию, заманивать ее к себе, ссорить с отцом и губить ее репутацию в глазах всех соседей!
– Ваши упреки были бы заслуженны, мадам, – возразил Седов, – если бы этот побег организовал я. Но я сам первым был удивлен, увидев, что ваша золовка приехала на рассвете в мой дом.
– Только не говорите, что она никогда не была здесь прежде!
– Она нанесла мне три или четыре дружеских визита, но не давала понять, что намерена поселиться у меня.
Пальцы Софи впились в подлокотники кресла.
– Вы лжете! – сказала она.
– И в самом деле это могло бы показаться невероятным тому, кто мало знает Марию, но вам-то известно, что она способна на безрассудный поступок. Так должен ли я отправлять ее назад в семью после того, как она пошла на такой риск из любви ко мне? Ведь она любит меня, мадам, а вы, кажется, упустили эту деталь!
– А вы, месье, вы-то любите ее? – сурово спросила Софи.
– А как же, – ответил он. – Иначе ее не было бы здесь.
– Каковы ваши намерения?
– Я собираюсь жениться на ней.
– После того, как обесчестили!
– Я человек слова. И не буду прикасаться к Марии до того дня, когда она перед Богом станет моей женой.
– Этот брак может состояться – и вы это знаете – лишь вопреки воле ее отца!
Седов саркастически улыбнулся:
– В делах такого рода отказ никогда не бывает окончательным.
Софи подумала, что это шанс на спасение, и воскликнула:
– Отпустите Марию со мной. Я попытаюсь склонить свекра на вашу сторону. Так мы хотя бы избежим скандала. Вы сможете обвенчаться!
Повисла долгая тишина. Затем твердым голосом Седов произнес:
– Я не попаду в ловушку, сударыня! Если Мария останется здесь, со мной, у меня на руках будет козырь против Михаила Борисовича, я смогу угрожать, требовать…
– Требовать чего?
Седов
– Чтобы он отдал мне руку дочери со всеми выгодами, которые предполагает такой союз.
– Значит, вы признаете, что хотите жениться на моей золовке из-за ее денег? – возмутилась Софи.
– Я этого не говорил!
– Да что вы! Ваша любовь объясняется долгами, которые надо выплатить! Вас подстегивает не страсть, а страх, что приближаются сроки платежей!
– С каких это пор заинтересованность и чувство стали несовместимы? Что касается меня, то я не скрываю, что оба аспекта проблемы представляются мне одинаково привлекательными!
– А Мария воображает…
– Она ничего не воображает. Она знает!
Приближались чьи-то шаги. Дверь резко распахнулась. На пороге появилась Мария. Черная амазонка подчеркивала бледность ее черт. Когда девушка увидела невестку, лицо ее от волнения исказилось. Софи в какую-то секунду готова была поверить, что Мария бросится в ее объятия. Но рот девушки уже приобрел своевольное выражение.
– Это отец прислал вас сюда? – спросила она.
– Ваш отец не знает даже, что вы сбежали, – ответила Софи. – Я сказала всем, что вы остались в своей комнате из-за недомогания. Если вы вернетесь со мной, нам удастся избежать самого худшего, я все устрою… Доверьтесь мне…
– Куда, по-вашему, я должна ехать? – с достоинством сказала Мария. – Мой дом здесь.
– Чтобы говорить такое, надо сначала замуж выйти!
– В глубине души я уже замужем.
– Я полагала, что вы с большим уважением относитесь к церковному таинству!
– Бог видит меня и благословляет!
– А ваш отец?
– Он так сильно обидел меня, отвергнув Владимира Карповича, что я не хочу больше и слышать о нем. Мне не нужны ни его согласие, ни любовь, ни деньги, чтобы быть счастливой!
Софи бросила взгляд на Седова. Тот расхохотался:
– Наша милая Мария – идеалистка!
– Я не сомневаюсь, что очень скоро вы лишите ее всяких иллюзий! – заявила Софи, вставая.
– Конечно, придется, – сказал Седов. – Чистотой не прокормишься. Как бы ни был настроен мой тесть, он не сможет до бесконечности отвергать свою дочь. Посердится несколько дней, а затем сочтет для себя долгом чести помочь нам. Особенно если мы, как я надеюсь, подарим ему внуков…
Ему как будто нравилось разыгрывать из себя отвратительную личность. На лице его появились складки, свидетельствующие о злости и хитрости.
– Красивеньких малюток, – продолжил он, обняв Марию за талию.
Она вспыхнула от стыда. Губы ее были сжаты, но в расширившихся глазах словно замер крик о том, что она боится быть обманутой, что этот человек внушал ей отвращение и вместе с тем подчинял себе, что она окончательно утратила волю, гордость, надежду и упала в пропасть. Потрясенная этой молчаливой скорбью, Софи пробормотала:
– Разве вы не поняли, Мари? Ваше место не здесь! Я увезу вас! Едем, едем скорее! Для вас это последний шанс!..