Свет, сошедший на землю
Шрифт:
– Ты хотела что-то показать мне? – осипшим голосом спросил он.
Хат серьезно кивнула.
А потом вдруг нахмурилась, вглядываясь в его лицо.
– Погоди… У тебя…
Девушка вдруг поднесла руку к его лицу и прежде, чем он отстранился, вытерла ладошкой размазавшуюся в уголке глаза краску. Потом то же самое повторила с другим глазом.
– Слезы вытри рубашкой, - предупредила она. – А то могут заподозрить неладное.
Метен угрюмо вытер слезы концом накидки-рубашки. Теперь о его слабости напоминало только
– Ну давай веди меня, Первая, - хмуро сказал он.
Метен на самом деле не думал, что что-нибудь здесь может отвлечь его или понравиться ему – но через некоторое время почти забылся от удивления. Хат показывала ему чудеса, и много: вещи, которые уже были дарованы богом городу Мен-Нефер-Ра, и вещи, о которых пока знали только его слуги. Напоследок Хат с улыбкой описала письменность, которой сама учила детей. Это впечатлило Метена, но только как завершающий штрих в картине или последний удар резца в скульптуре. Гораздо больше юноше понравилось описание машин, а образ крылатой машины – виманы – просто зачаровал его.
– Хотел бы я увидеть такую, - сказал он своей проводнице.
Пока о существовании виман знали только слуги Ра. Бог еще не приказывал их делать.
Хат усмехнулась.
– Может быть, не только увидишь, а еще и полетаешь… И из волшебного копья постреляешь…
Вдруг Метену стало стыдно за этот порыв.
– А ты-то сама? Чего хочешь? – спросил он. – Ты и вправду любишь… хм… своего господина?
Хат опустила глаза – пауза стала очень неловкой.
– Сама не знаю, - наконец сказала девушка. – Он очень велик, Метен, это правда. Он принес нам божественное знание. Но это знание убивает.
– Что же, разве эти машины убивают? – возразил Метен. Впервые взглянув на мир так, как на него смотрели слуги Ра, Метен получил возможность оценить дары Ра самостоятельно.
– Они могут сделать много хорошего, - сказал юноша.
Хат кивнула.
– Только я пока видела только смерть…
Она закусила губу, лицо ее исказилось – теперь она сама готова была заплакать перед человеком, который один здесь мог ее понять. Метен положил ей руку на плечо, как Хат успокаивала его. Хат вздрогнула, но не отодвинулась.
– Это, наверное, потому, что ты пока видела только нашу деревню, - сказал Метен.
Хат взглянула на него с изумлением.
– Не ждала от тебя таких слов! Я думала, ты враг…
При последних словах она перешла на шепот, не решаясь закончить: “враг Ра”.
– Я сам теперь не знаю, - с тяжелым вздохом ответил Метен. – Конечно, я враг солдат, которые убили моего отца. Но ведь бог не приказывал его убивать, так вышло.
Хат поняла, что перед глазами юноши неотступно стоят чудесные возможности, которые он только что увидел.
Она покачала головой.
– Мне не нравится то, что ты говоришь, Метен.
– А мне не нравится то, что ты говоришь, - вдруг резко ответил Метен. –
Хат грустно улыбнулась.
“Моему сердцу”, - подумала она, но не сказала. Сердце говорило ей такие вещи, которых ей никогда не говорила ни мать, ни ее новый могучий господин. Только, может быть, старая Айя говорила с нею языком ее сердца.
– Как моя семья, Метен? – тихо спросила Хат. – Вспоминают ли они обо мне? Как бабушка Айя?
Метен не поднимал глаз.
– Именно она и подбила нас на мятеж, - вдруг очень тихо пробормотал юноша. – Твоя бабка Айя старая и мудрая колдунья, но теперь я сомневаюсь, что она сказала правду. Она научила нас называть Ра демоном.
Хат несколько мгновений неверяще молчала.
– Ты простил ему смерть отца? – наконец прошептала она. – Уже простил?
– Если бы мы не взбунтовались не вовремя, отец был бы жив, - очень тихо ответил Метен, по-прежнему глядя в землю. – И Ра воскресил меня. Он не демон.
“Он воскресил Метена именно затем, чтобы тот ему поверил, - вдруг услышала Хат слова старой Айи. – Затем, чтобы тот расплавился, как воск, а демон вылепил из него что ему угодно”.
Но такого нельзя говорить. Во всяком случае, не вслух. Это страшные и преждевременные слова… может быть, и нужда в них не появится…
– Хорошо, Метен, я поняла тебя, - скрепя сердце ответила Хат. – Теперь, думаю, мне следует поучить тебя письму. Ра наверняка захочет этого.
Метен кивнул, и в глазах его зажегся интерес.
– Поучи, - сказал он. – Только ты мало что успеешь, до завтра недолго осталось.
Хат с неприязнью подумала о верном Ипувере-“Анубисе”.
– Только не наедине, - ответила она. – Я сейчас соберу жрецов в классной комнате…
– Жрецов? – с удивлением перебил Метен.
Хат нетерпеливо махнула рукой.
– Детей, - сказала она. – Повторим то, с чего мы начинали. А для тебя это будет первый урок, Метен. Идем.
Они прозанимались довольно долго и увлеченно – Метен чувствовал себя так, точно он прежний остался там, в деревне, и этот прежний плакал по отцу и негодовал. А новый Метен, родившийся здесь, был здесь, и узнавал чудеса. Прежний Метен мирился с новым. А потом… что гадать?
Когда все устали и проголодались, Хат отправила Исетемхеб за едой.
Метен во второй раз сказочно наелся. Иногда ему казалось, что он выдумал себе все это великолепие. Хотя такого ему было бы ни за что не выдумать.
– Уже поздно, - заметила Хат, когда все поели. – Ты останешься во дворце до утра, а значит, тебе нужно подыскать место для ночлега.
Она взялась за лоб.
Хат не представляла, понравится ли то, что они делают, богу – как и то, когда Ра сам переговорит с Метеном. Если он и вправду намерен взять его на службу.