Свет, сошедший на землю
Шрифт:
Юная женщина как будто чувствовала присутствие матери Айи, словно старая колдунья стояла над ее плечом и подсказывала ей слова…
Муж снова содрогнулся от слез в ее объятиях. Слова жены причинили ему новую боль.
– Он воскресил меня, - прошептал он. – А я хочу его убить…
Хат показалось, что все шорохи вокруг смолкли. Как будто сама ночь склонилась над ними, чтобы подслушать такие дерзкие слова.
– Если его можно убить, он не бог, - жестким шепотом ответила Хат. Она сжала подрагивающие руки в кулаки.
Метен молчал, горячо и сипло дыша ей в шею.
– Пойдем, - прошептала Хат, осторожно поднимая мужа под руку. – Пойдем, мой дорогой брат…
Она хотела уложить его и уйти, но Метен удержал ее. Хат поняла его и дала мужу то, чего он хотел. Как лекарство. Потом Метен долго обнимал ее, и Хат всем существом ощущала его благодарность за то, что она ему принадлежит…
Как будто Хат стала частью его сердца. Она знала, что это так – и в эти мгновения поняла, что Метен никогда не возьмет себе другой женщины. Хат была единственным, что осталось у Метена от “жизни у Ра”. Как и сам Метен – единственным, что осталось от прошлого у нее.
Небесная радость, которую им было позволено пригубить из одного сосуда. Боль и вина, поделенные пополам. Если один из них умрет…
– Метен, я хочу быть твоей всегда. Хочу всегда быть с тобой, - шепотом сказала Хат.
Метен молча уткнулся лицом ей в шею. Она знала, что этот человек тоже ей принадлежит. Хат вдруг испытала глубочайший ужас при мысли о том, что он может умереть.
– Я тоже хочу всегда быть с тобой, - шепотом сказал Метен.
А Хат вдруг обрадовалась мысли, что у нее не может быть детей. Этот мужчина всегда будет только ее. И ей не придется рассказывать своим детям, что натворили их отец и мать и чего они лишили их.
А в борьбе дети могут стать самым страшным оружием врага…
– Метен, что ты хочешь теперь предпринять? – спросила Хат шепотом, гладя мужа по волосам. – Я помогу тебе во всем.
Она почему-то думала, что Метен еще ничего не решил – не успел решить. И его слова стали для Хат полной и пугающей неожиданностью.
– Я хочу разыскать храм перехода, в который мы попали, вернувшись на землю, - ответил молодой воин.
========== Глава 44 ==========
– Зачем? – спросила Хат, хотя уже знала, зачем.
– Я хочу пробраться в пирамиду. Это единственная дверь, которая не охраняется, - шепотом пояснил Метен.
– Тебя же убьют, - сказала Хат, которой с необычайной яркостью представилось, что произойдет после такого проникновения в дом бога.
– Ну и что? – ответил Метен.
Конечно, он притворялся равнодушным, говоря о смерти – но он был больше кого-либо готов к смерти.
– А может, еще и не убьют, - прибавил Метен шепотом. – Мы видели, как беспечен Ра. Он убежден в своей неуязвимости, жена, и потому легко может пасть жертвой себя самого.
Молодой
– Странно, как никто из его рабов до сих пор об этом не подумал? Его же так легко застать врасплох.
Хат некоторое время молчала.
– Метен, ты понимаешь, что ты говоришь? – наконец произнесла она. – Ты говоришь так, точно у всех людей, служащих Ра, гнилые сердца… Они же любят его как бога…
– Но сердца у них гнилые, - перебил Метен с усмешкой.
Хат замолчала. Метен любовался ее красотой и думал, что, возможно, ему уже недолго осталось радоваться своей жене.
– Метен, бог ведь не живет в пирамиде, - заметила Хат. – Мы случайно застали его там. Ра живет в своем дворце, куда нельзя пробраться таким способом.
– Да, знаю.
Метен помолчал.
– Значит, нужно узнать, когда Ра будет в пирамиде. Подслушать. Может быть, потом я смогу вырваться в город… Может, найду себе помощника…
– Как ты хочешь найти храм? – спросила Хат после некоторого раздумья. – На вимане?
Метен кивнул.
– Да, Хат, именно так. Это единственный способ быстро обозреть пустыню. Боги были очень благосклонны к нам до сих пор – нам удалось пройти далеко. И осталось только…
– Тише!
Хат неожиданно приподнялась, вслушиваясь в темноту.
– Муж мой, там есть кто-то…
– Ах ты, ублюдок козла и свиньи! – выдохнул Метен и мгновенно соскользнул с лежанки. Хат успела только сесть. – Метен!.. – воскликнула она шепотом, забыв, что его нельзя так называть; но Метен уже ничего не сознавал, кроме присутствия соглядатая. Подхватив свое копье, он выскочил за дверь. Хат, обмерев от страха, сидела на постели, обеими руками вцепившись в тюфяк; ей показалось, что она слышит топот двух пар ног…
А потом ей послышался слабый крик. Не выстрел.
Хат молилась, беззвучно шевеля губами – но при этом звуке спрыгнула с ложа, сунув ноги в сандалии. Тело не слушалось. Она была нагая, но только обернулась покрывалом и выбежала вслед за мужем.
В коридоре его не было, и вообще никого не было. Кто же выследил их? Хат выбежала за дверь казармы и завертела головой, пытаясь отыскать Метена.
– Иди сюда! – позвал ее приглушенный голос.
Она различила смутную фигуру мужа, стоявшую над другой – лежащей.
Хат до боли прикусила губу и направилась к Метену, вдруг осознав свою беззащитную наготу. Она плотнее запахнулась в покрывало. В голове билась единственная мысль: погибли. Погибли.
Человек, над которым стоял Метен, был мертв.
Хат испытала некоторое облегчение, увидев, что перед ней не военачальник – рядовой солдат. Во всяком случае, покрой юбки-повязки говорил об этом. Но, может быть, он ошибаются?..
– Я свернул ему шею. Он сидел под дверью и слушал наш разговор, - отрывисто сказал Метен. – Нужно закопать его, жена, пока ночь!