Свет твоей любви
Шрифт:
Виктор понял, что она не знает, о ком он говорит:
– Боится.
– Боится выйти на разговор или вообще? – Катя, продолжая разговор, принесла чашки с чаем.
– Вообще. Я ей неровня. Слишком разные.
– Но женщина не только должна любить глазами. Она, в первую очередь, любит ушами. Говорите ей чаще комплименты. Подарки, приятные мелочи. Угадывайте малейшие желания, и тогда, я думаю, она от вас не отвернётся, – закончила Катя.
Виктор завозился, выискивая сигареты:
– Можно я покурю?
– Да. Нужно уметь обаять. А вы, я думаю, сможете. Плюс
Виктор смотрел на неё и думал:
– Вот я слушаю тебя и думаю, откуда ты такая? Размышляешь с мудростью взрослой женщины.
Катя вздёрнула бровь:
– Просто очень человечно рассуждаю. И это жизнь. На этом построен мир.
– Чай у тебя вкусный. И крекеры, кстати тоже. Я наверное, пойду. Кажется, хмельные пары рассеялись. Голова ясная, но за руль я не сяду.
– Да-да! Завтра в театр. Хм, смешно! Обычно, завтра в школу, завтра в школу. А тут театр. Желаю Вам выспаться, и найти общий язык с Дамой Вашего Сердца.
И он ушёл, а Катя не смогла сомкнуть очи до конца ночи. Слишком всё было внезапно. И ещё гроза как некстати за окном возникла, ливень хлынул. Интересно, дошёл ли Виктор Васильевич до дома в целости и сохранности?
Репетиция капустника шла во всю. За место себя Виктор поставил Галину Митрофановну, негласного завлита его театра. Тётя была далека от искусства, но строга и не терпела, когда что-то идёт «не по системе». Все остальные были слишком молоды, а потому сговорится не составило труда. Когда-то и Виктор был молод и горяч. Его бешеная работоспособность порой прибавляла ему годы жизни. А в принципе это та же самая усидчивость, ответственность и стремление всё довести до конца.
– И раз, и два и раз и два. Выше! Выше! Анжела! Ма-ла-дец! – отбивая ритм, Галина Митрофановна тренировала Анжелу.
– Я больше не могу! – Анжела пошатнулась у станка.
– И какая ты после этого лучшая ученица Виктора Авилова? Если после 55 поднятий ног в кан-кане ты уже сломана? Сама же выбрала номер с кан-каном. Балетмейстер в отпуске. Скажи спасибо, что не 155. 10мин отдыха и снова к барьеру! – строго сказала Галина Митрофановна и вышла за Максом.
– Маским! Максим!
Это был молодой человек лет 28-30, чьё упитанное телосложение гармонировало с его слегка заострёнными чертами лица. Он был одет в чёрного цвета футболку, такого же цвета джинсы и ботинки. Это была его и повседневная одежда и одежда для репетиций тоже. Он пытался наиграть мотив на гитаре.
– Максим! Следующий номер твой! Ждём, – неожиданно для Максима заглянула Галина Митрофановна и тут же скрылась за дверью.
– Бегу! – и Максим, весело подпрыгивая, слетел с лестницы и быстро завернул за угол, где неожиданно столкнулся с девушкой, которая была ниже него на целую голову. Она несла папки сценариев, которые попросила захватить из кабинета Виктора Галина Митрофановна.
– Привет! Красавица, ты так спешишь.
–
– Давай помогу собрать папки! Куда ты их несёшь?
– Галина Митрофановна велела. Худрук неожиданно исчез. Так что пока она за него. Вредная такая.
Макс поднял папку сценария где в ролях были прописаны Екатерина и Макс.
– Опа! Да мы по ходу с тобой в паре будем, судя по тому, кто здесь написан, – и Макс сразу узнал её, – ты та сама новенькая, что поступила к нам?
– Да, это так.
– Позволь я представлюсь. Официально я ещё с тобой не был на репетициях, а наш замечательный Виктор Васильевич ведёт курс отдельно от тех, кто уже у него работает. Максим Александрович Смеркалов. Учился у Виктора в 2002 году. За проявленное трудолюбие и редкий талант, был до завершения курса направлен в театр «Киноспектакль» на различные роли второго плана. А теперь я играю главные роли.
– Очень приятно. Демидова Екатерина Дмитриевна, – они пожали руки и Макс отнёс папки за Катю. Ввиду случившегося инцидента предложил скрасить его стаканом кофе.
– Почему ты решил стать актёром? –
– поинтересовалась Катя.
– Любил в детстве бэтмана, супермэна, человека невидимку. И мечтал, что под спецэффектами смогу исчезать, проходить сквозь стены, совершать трюки, быстро кататься на автомобилях. Хотел всегда оказаться в различных предполагаемых обстоятельствах. Никогда не знаешь, что тебя может ожидать. Вот и подумал, пусть актёрство в этом мне поможет.
– И как помогает?
– Возможно…
И тут послышались шаги, пока они пили кофе у автоматов.
– А-а, Катя! Макс! Вы уже познакомились? – это был голос, неожиданно вернувшегося Виктора. Он поприветствовал крепким рукопожатием Макса и лёгким кивком Катю.
– Макс мой второй по величине актёр, но по рангу первый. Пришёл ко мне по объявлению. На сайте говоришь прочитал, что я набираю курс.
– Так да. В те времена вы гремели на всю страну. Было даже приятно, что вы приобщились к молодому поколению и захотели дать ему своё имя.
– Какое имя? – робко спросила Катя.
– Авиловцы, – ответил Макс.
– Я невзначай дал такое обозначение. Сова с лицом в виде сердечка и большими-большими глазами, как символ безграничной любви к искусству и тех, кто в него вступил. А большие глаза – открытость. Моя открытость вам, и ваша открытость зрителю. Ладно, Катенька! Через час зайди ко мне, хочу поручение некое сделать.
– Хорошо, Виктор Васильевич! – проговорила Катя, провожая взглядом его уходящую фигуру.
– Да, классный он. Повезло тебе. В хорошие руки попала. Он ещё никого не отчислил. Всё сам-сам. У него даже нет помощников. Досыта нахватался этого в 90-е, когда братва с него только деньги стригла, воруя его фантазии и замыслы, троих своих директоров он уволил, Солнцевской братве четверть ляма зелёных задолжал. Ну погром квартиры был будь здорова. Распрощался с «Волгой» своей, на радио стал работать. Так и закрыл с ними долгую связь. Теперь жизнь его проучила. Сумел себя поднять. А всё из-за чего? Из-за мечты. Мечты снять своё кино – мимо, построить дом – ну сумел…