Свет в августе

Фолкнер Уильям Катберт

– - Богатый фермер, -- сказал он.
– - Джон Джейкоб Астор с сеновала.

Она чем-то прикрылась и продолжала сидеть, неподвижно, потупясь.

– - Он мне платит.

– - Чем? Он что -- не промотал еще свои пять центов?
– - Макс посмотрел на нее.
– - Обслуживаем землепашцев. Для этого я тебя вез из Мемфиса. Теперь остается только жратву раздавать бесплатно.

– - Я это -- в свободное время.

– - Еще бы. Запретить я не могу. Мне просто смотреть на это противно. Пацан, долларовой бумажки в глаза не видел. А в городе навалом денежных ребят, -- я понимаю, эти бы хоть ухаживали

как люди.

– - А может, он мне нравится. Об этом ты не подумал?

Макс разглядывал ее -- макушку неподвижной, опущенной головы, руки, лежавшие на голенях. Он курил, прислонясь к комоду.

– - Мейм!
– - сказал он. И, подождав немного, повторил: -- Мейм! Поди сюда.
– - Стены были тонкие. Немного погодя в передней послышались неторопливые шаги блондинки. Она вошла.
– - Слыхала?
– - сказал мужчина.
– Говорит: может, он мне нравится больше всех. Ромео и Джульетта. Мать моя!

Блондинка посмотрела на темную макушку:

– - Ну и что?

– - Ничего. Прелесть. Макс Конфрей представит вам мисс Бобби Аллен, подружку малолетнего.

– - Выйди, -- сказала женщина.

– - Сей момент. Я просто занес ей сдачу с пяти центов.
– - Он вышел. Официантка не шевелилась. Блондинка подошла к комоду и прислонилась к нему, глядя на ее опущенную голову.

– - Он тебе платит хоть?
– - спросила она.

Официантка не шевелилась.

– - Да. Платит.

Блондинка смотрела на нее, прислоняясь к комоду, как перед этим Макс.

– - Ехать сюда из самого Мемфиса. Тащиться в такую даль, чтобы давать бесплатно.

Официантка не шевелилась.

– - Максу же это не мешает.

Блондинка смотрела на опущенную голову. Потом повернулась и отошла к двери.

– - Да уж, постарайся, чтоб не мешало, -- сказала она.
– - Это дело недолговечное. Маленькие городишки долго такого не терпят. Я-то знаю. Сама в похожем выросла.

С пестрой, дешевой коробкой в руках она сидела на кровати -- сидела так же, как во время разговора с блондинкой. Только не блондинка, а Джо теперь смотрел на нее, прислонясь к комоду. Она засмеялась. Она смеялась, держа в мосластых руках размалеванную коробку. Джо наблюдал за ней. Наблюдал за тем, как она встает и, потупясь, проходит мимо него. Она вышла за дверь и позвала Макса по имени. Джо видел Макса только в ресторане -- в шляпе и грязном фартуке. К тому же он вошел сейчас без сигареты. Он сунул Джо руку.

– - Как живешь, Ромео? Джо пожал ему руку, еще не совсем понимая, кто это.

– - Меня зовут Джо Макихерн, -- сказал он. Блондинка тоже пришла. Ее он тоже впервые видел вне ресторана. Он видел, как она вошла в комнату, наблюдал за ней, наблюдал за тем, как официантка открывает коробку. Она протянула ее вошедшим.

– - Джо подарил, -- сказала она.

Блондинка скользнула по коробке взглядом. Она даже не шевельнула рукой.

– - Спасибо, -- сказала она. Мужчина тоже взглянул на коробку, не пошевелив рукой.

– - Так, так, так, -- сказал он.
– - Смотри, как рождество иногда затягивается. А, Ромео?
– - Джо отодвинулся от комода. Он впервые попал в этот дом. Он смотрел на мужчину чуть озадаченно и примирительно, но без тревоги, -- наблюдал за его непроницаемым монашеским лицом. Но ничего не сказал. Сказала официантка:

– -

Если не нравится, можешь не есть.
– - Он следил за Максом, следил за его лицом, слушая голос официантки -- понурый голос: -- Ни тебе... никому это не мешает... В свободное время...
– - Он не смотрел ни на нее, ни на блондинку. Он следил за Максом -- по-прежнему мирно и с недоумением, но без испуга. Теперь говорила блондинка; казалось, они говорят о нем и при нем, но на своем языке, зная, что ему не понять.

– - Пойдем, -- сказала блондинка.

– - Мать моя, -- сказал Макс.
– - Только я хотел поднести Ромео...

– - А он хочет?
– - спросила блондинка. Даже когда она обратилась к Джо, можно было подумать, что она еще разговаривает с Максом.
– - Хотите выпить?

– - Не мучай его неизвестностью -- помнишь, что было в тот раз? Скажи, что бесплатно.

– - Не знаю, -- сказал Джо.
– - Никогда не пробовал.

– - Мать моя, -- сказал Макс.
– - Ничего не пробовал бесплатно.
– - Он ни разу не посмотрел на Джо после того, как поздоровался. Опять они говорили о нем и отпускали замечания на его счет так, как будто их язык был ему непонятен.

– - Пошли, -- сказала блондинка.
– - Пошли же.

Они ушли. Блондинка вообще ни разу не взглянула на него, а Макс, не глядя, ни разу не выпустил его из поля зрения. Потом их не стало. Джо стоял у комода. Посреди комнаты стояла официантка -- потупясь, с открытой коробкой в руке. Комната была тесная, затхлая, пропахшая духами. Джо попал сюда впервые. Он не верил, что когда-нибудь окажется здесь. Шторы были задернуты. На проводе висела голая лампочка; вместо абажура была пришпилена страница из журнала, побуревшая от жара.

– - Ничего, -- оказал он.
– - Ладно.
– - Она молчала и не шевелилась. Он думал о темноте снаружи, о ночи, где они раньше оставались вдвоем.
– Пойдем, -- сказал он.

– - Пойдем?
– - переспросила она. Тогда он посмотрел на нее.
– - Куда? Зачем?
– - Он все еще не понимал. Он смотрел, как она подходит к комоду и ставит на него коробку. У него на глазах она начала раздеватьсясрывать с себя одежду, швырять на пол.

Он сказал:

– - Здесь? Прямо здесь?
– - Он впервые видел голую женщину, хотя жил с ней уже месяц. Но до сих пор он даже не знал, что не знает, какое зрелище может ему открыться.

В ту ночь они разговаривали. Лежали на кровати и разговаривали в темноте. Вернее, разговаривал он. И все время думал: "Господи. Господи. Так вот это что". Он тоже лежал голый, рядом с ней, трогал ее и говорил о ней. Не о том, где она родилась и чем занималась, а о ее теле -- словно никто еще такого не делал, ни с ней и ни с кем другим. Словно, говоря, разузнавал о женском теле с любопытством ребенка. Она рассказала ему о болезни первой ночи. Теперь его это не потрясло. Подобно наготе и телесной форме, это было чем-то не существовавшим, не виданным до него. Поэтому и он рассказал ей то, что знал. Рассказал о том, что было с негритянской девушкой на лесопилке три года назад. Он рассказывал тихо и умиротворенно, лежа с ней рядом, трогая ее. Наверное, он даже не понимал, слушает она или нет. Потом он сказал: "Ты заметила, какая у меня кожа, волосы?" -- и ждал ее ответа, медленно водя рукой.