Свет в Коорди

Леберехт Ганс Фридрихович

И Йоханнес Вао с простодушной лукавинкой посмотрел на Муули из-под нависших своих бровей.

Муули покрутил головой, хотел что-то сказать, но не сказал, и, улыбаясь, тихо отошел.

Работы шли весь день до сумерек. В пятом часу дня по живой цепи донеслась сесть, что Йоханнес Уусталу

дошел со своими железнодорожниками до «Трех сосен». Вода в канаве прибывала, хлюпала под ногами, сначала она была но щиколотку, потом поднялась выше. Многие разулись. На коротком летучем совещании Муули с бригадирами было решено непременно сегодня же пробиваться на соединение с магистральной сетью в полукилометре от «Трех сосен», чтоб дать выход воде. Если не удастся сегодня прорыть канал во всю ширину, то провести от «Трех сосен» хотя бы узкую канаву, с тем чтоб потом расширить ее.

Люди из Коорди, закончив свой участок, пошли вперед на помощь Уусталу. Они работали с веселой яростью, грязные, промокшие с ног до головы, но не чувствуя ни промозглого осеннего ветра, ни холода воды. В руках Тааксалу с треском сломалась лопата, он с сожалением оглядел черенки, бросил их и взял лом. Но скоро заметно погнулся и лом. На Вао было страшно смотреть, когда он, поднатужившись и густо наливаясь кровью, раскачивал валун и выдирал его из земли. Муруметс со свирепым лицом втыкал лопату в синюю глину и выбрасывал ее из канавы огромными кусками. Пауль по временам опасливо посматривал на небо — успеют ли, есть ли еще время?

Так в напряженной работе прошло еще несколько часов, показавшихся всем очень короткими.

Наконец впереди послышалось «ура» и по цепи дошло до колхозников из Коорди.

Пауль внимательно посмотрел на воду под ногами.

— Она

движется! — закричал он.

И все кругом засмеялись, зашумели, заговорили…

— Вода движется, нашла выход!

В сумерках городские гости, провожаемые крепкими рукопожатиями и пожеланиями доброго пути, уехали на машинах. Стали собираться домой и колхозники, усталые до последней возможности, но радостные и возбужденные таким чудесным днем.

Костры остались гореть на Змеином болоте, озаряя кочкастую низину веселым живым светом и отражаясь в темной болотной воде, просачивающейся из болотных пор в канал, прорытый людьми за день. Чутким ухом можно было расслышать тихое журчание. Вода двигалась…

Долго еще ночью светил костер на Змеином болоте. Он был виден далеко, и крестьяне в соседних деревнях, глядя на сияние, говорили:

— То в Коорди горят костры… Колхозники болото расчищают под поле…

Ожидая Пауля, вышла и Айно на порог, бережно прижимая к груди закутанного в одеяло нового обитателя Журавлиного хутора, маленького Антса.

— Горит костер, гляди — свет… — сказала мать, осторожно снимая покрывало с лица сына. — Отец костер разжег, Антс…

Трехнедельный Антс сморщил лицо, но затем, когда алый свет, пляшущий на краю неба, отразился в его зрачках, он с изумлением раскрыл свои выпуклые чистые глаза, пустил пузырь изо рта, и Айно поняла, что он улыбается.