Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин
Шрифт:
Юноша повернулся на север, где справа налево на многие фарсанги растянулись зелёные предгорные холмы, а за ними возвышались грозные чёрные и иссиня-чёрные горы, потому их и называли Катрон. От этих холмов его отделял фарсанг зелёной равнины. Азим пригляделся к левой от себя гряде холмов и заметил, что она заканчивается пологим склоном в двух милах к северо-западу от него. Возможно, там и есть долина, о которой говорил Рахмон-ака. Азим сделал глоток воды и направился в ту сторону.
Было уже две сойи после полудня, когда Азим дошёл до склона первой гряды. Солнце, сошедшее с зенита, преследовало одинокое облако,
— «Ущелье приведёт тебя к Тропе мёртвых», — с холодной дрожью по спине вспомнил Азим.
Расстояние до ущелья было больше двух стадий. Азим неуверенно и настороженно шагнул в его сторону. По словам старика Рахмона у этих мест есть страж. Кто он? Дэв? Но ведь он обитает в пустыне. Старик говорил, что страж преследовал его по воздуху… Значит, он умеет перевоплощаться в птицу? Или он подчинил птицу своей воле? И зачем дэву охранять эти горы?
Все эти вопросы вызывали зуд у него в голове. Несмотря на опасение быть замеченным, Азим решительно ускорил шаг в сторону ущелья. Ибо там, на той стороне, были ответы.
Ширина ущелья у входа составляла семь газов, а по мере продвижения вглубь то сужалась, то расширялась. Высота голых стен варьировалась от двадцати пяти до сорока газов. Трава не росла и на дне ущелья. Даже воздух здесь был другим — он пах гнилью.
Азим шёл долго — две сойи — по коридору, скрытому от солнца. Ему начинало казаться, что этому ущелью нет конца. Он шёл и часто оглядывался наверх, в опасении не пролетит ли над его головой тот самый страж. Но кроме него здесь не было ни одной живой души.
Наконец-то стены ущелья начали снижаться, и коридор вывел его к холмам. Однако дорога, которая действительно оказалось давно пересохшим руслом реки, на этом не кончалась. Она уходила налево и сворачивала где-то в трёх стадиях от ущелья направо за холм.
Солнце ещё не успело опуститься к горизонту. Тем не менее среди этих пустых холмов уже наступали сумерки. На небе начали появляться одинокие, едва заметные, звёзды. Глядя на них, Азим также ощущал себя одиноким во всём мире. Но скоро наступит ночь и их на небе будет тысячи, а он…
— «По-прежнему один в этой пустоши», — устало подумал Азим, идя вперёд.
Юноша продолжал идти по этому руслу вдоль подножия холма со множеством мелких оврагов. Он не стал подниматься на этот или другой холм, чтобы получше видеть дорогу. Он шёл вперёд со словами старика Рахмона в голове: «Тропа мёртвых».
Чем дальше он шёл, тем сильнее становился этот зловонный запах, и на холмах было всё меньше и меньше зелени. Азим свернул за каменистый холм и неожиданно замер на месте. В углу у подножия лежал скелет в гнилой и дранной одежде. Его правая рука тянулась к тому месту, где сейчас стоял Азим. Этот бедолага из последних сил пытался вылезти
Азим медленно поднял глаза вперёд — русло между двумя каменистыми холмами слегка расширилось… и оно было усеяно человеческими останками.
— «Это и есть Тропа мёртвых?»
Азима охватил страх. Дрожащей рукой он обнажил меч, данный ему стариком. В не натренированной руке изогнутый клинок из лёгкой голубой стали казался тяжелее камня. Азим задумчиво оглянулся назад и снова посмотрел перед собой.
— «Дойдёшь до конца и найдёшь то, что ищешь».
Эта тропа мёртвых тянулась на три стадии на север и сворачивала на северо-восток. Возможно, там конец.
Азим крепче сжал рукоять меча, осторожно переступил через скелет и пошёл вперёд. Он насчитал восемьдесят один других останков. На трети из них остались кожа и волосы. Это были женщины. Ведьмы, предположил Азим, ибо только они могли искать Чёрный рубин. В поисках этого невиданного сокровища они пришли сюда, где нашли лишь свою смерть.
Неужели его ждёт то же самое?
Это пугало юношу, но он продолжал идти вперёд. Он шёл не ради себя, а ради неё — Зилолы. Мысли о ней придавали ему сил. Он прошёл половину пути и наконец осмелился посмотреть на сухие лица этих мертвецов. Их рты были раскрыты в безмолвном крике, а в их пустых глазницах таился неведомый страх. Даже бесплотные черепа застыли в диком ужасе.
Азимом снова овладел страх. По всему его телу забегали мураши. Он ощутил холод внутри, который даже вся его любовь не могла согреть, ибо он не знал, взаимна ли эта любовь?
Стража не было видно ни здесь, ни в конце этой тропы. Он опустил взгляд на свою дрожащую руку, державшую меч, и спросил себя, что он будет с ним делать, если появится страж?
Азим не мастер обращения с мечом и потому он обратно завязал его в старую ткань и привязал к поясу. Он решил, если появится страж, он попробует поговорить с ним.
— «Слова — острее меча».
Азим продолжил идти вперёд, стараясь не задевать и больше не смотреть на трупы. Тем не менее вопрос о том, как они умерли, не покидали его мысли. Неужели всех их убил страж? Каков он из себя, раз все они в ужасе пали перед ним? Почему он так яро сторожит этот Чёрный рубин?
Ответы были уже близко. До конца этой тропы оставалось пару джебелей. Нужно лишь отбросить страхи и сомнения и смело дойти до конца.
Азим обошёл последний труп и с волнением огляделся по сторонам и наверх — стража по-прежнему не было видно. Юноша был всё ближе и ближе к своей цели, но с каждым шагом боялся, что этот страж выскачет на него из-за холма.
Дойдя туда, Азим был разочарован, ибо это не было концом, а лишь началом его пути. На этом месте Тропа мёртвых не кончалась. Она сворачивала направо за холм и через пол стадии поворачивала налево к высоким каменистым холмам.
Азим досадно вздохнул, понимая, что ему предстоит долгий путь. Сомнения приковали его ноги к земле, и он не мог сделать шаг. Азим посмотрел туда, откуда пришёл и внутренний голос подсказал ему:
— «Стража нигде нет. Ты ещё можешь туда добраться и выйти отсюда. Разве этот никому неведанный Чёрный рубин стоит твоей жизни?»