Свет во тьме

Уолтерс А. Мередит

— Ага, не обижайся, но я, правда, не разговариваю об этом с людьми. — Вероятно, я прозвучал жестче, чем хотел. Но я не пытаюсь прояснить свою сумасшедшую психику Дэниелу для анализа. Моя страховка платит профессионалу два раза в неделю.

— Я понял. Извини, что сую свой нос. Просто, ты знаешь… если когда-нибудь захочешь поговорить. В смысле, я здесь, если ты хочешь. Но я не хочу, чтобы это звучало так же дебильно, как это вышло. Клянусь Богом, я не вырастил вагину. — Я разразился смехом и Дэниел ухмыльнулся.

— Рад это слышать, в противном случае

Рэйчел была бы чертовски удивлена, — пошутил я. Вау. Я будто попал в параллельную вселенную. Из всех людей я шучу с Дэниелом. Будто мы почти друзья. За эти годы у меня их практически не было. По крайней мере, не те, с кем я проводил время без необходимости.

— Хорошо, ну, я должен идти в класс. Миссис Бауэн кастрирует меня, за то, что опоздал. Увидимся позже, — произнес Дэниел, поднимаясь по лестнице.

— Эй, Дэниел, — окрикнул его я, прежде чем он исчез. Дэниел обернулся. — Я просто хочу, чтобы ты знал, что все это дерьмо, ну, я работаю над этим. — Мне, правда, надо было, чтобы он знал, что я собираюсь сделать все правильно ради Мэгги. Что я не эгоистичный придурок, каким был три месяца назад. Я сделаю, что должен ради девушки, которую мы оба любим.

Дэниел быстро улыбнулся.

— Рад это слышать. Проверю тебя позже. — И с этим, он исчез на лестнице.

* * *

Терапия прошла хорошо. После моего мини кризиса в уборной в школе, у меня было удивительно хорошее настроение. Я поговорил с Шэймусом о Мэгги. И в отличие от доктора Тодда, он не начал сразу рассказывать мне обо всех причинах, почему это плохая идея. Хотя он напомнил мне, что это, возможно, не было хорошей идеей вкладывать столько энергии в отношения, пока я работаю над тем, чтобы привести себя в порядок.

Затем он предложил, чтобы я привел Мэгги на одну или несколько встреч. Это взорвало мой разум. Какого черта мне приводить Мэгги на терапию? Но потом Шэймус объяснил, что это способ для нас обоих сломать схему, которую мы развили в наших отношениях, и узнать эффектные способы общения, не могу отрицать, но это звучало действительно хорошо.

Но как заговорить с Мэгги? Эй, хочешь провести время в офисе моего психотерапевта ради супер интенсивной терапии для пар? Это будет запоминающееся свидание.

После того, как покинул офис Шэймуса, я направился домой переодеться для смены в «Bubbles». Машина Руби была припаркована у дома, но когда я зашел внутрь, там было тихо. Не желая беспокоить ее, я поспешил переодеться, затем отправился на работу. Проверяя телефон, когда заехал на парковку, я увидел сообщение от Мэгги.

Тренировка только что закончилась. Думаю о тебе. Позвони, когда закончится твоя смена. Нам надо спланировать свидание.

Телефон зазвенел в моей руке, и я нахмурился, незнакомый номер высветился на экране телефона.

— Алло? — произнес я, отвечая.

— Клэй? — произнес женский голос на другом конце.

— Мария? — спросил я и услышал

ее знакомое хихиканье на линии.

— Ага, это я! Как ты? Я так сильно скучаю! — ее голос был высоким, будто она нервничала. Я сразу почувствовал вину, что не связывался с ней или другими друзьями из центра, с тех пор как вернулся в Вирджинию. Правда в том, что я почти не думал о них. И это делало меня действительно дерьмовым другом.

— Вау! Мария, у меня все хорошо. Даже лучше, чем я думал, это будет. Как ты? — полагаю, сейчас я оставил все это «скучаю» без внимания. Я услышал, как Мария сделала глубокий вдох.

— Ну, поэтому я звоню. Меня выписали из «Грэйсон». — Я нахмурился от ее заявления.

— Тебя выписали? Я думал, ты собираешься взять еще шесть месяцев. — Мы с Марией вдвоем обсуждали, чтобы остаться на программу шесть месяцев, прежде чем я уехал. Я надеялся, что ее решение, не имело ничего общего с моим отъездом. Но у меня было плохое предчувствие, что это так. Привязанность Марии стала граничить с зависимостью. Мы с доктором Тоддом обсуждали это несколько раз. Он заметил, что для людей на лечении было нормальным полагаться на других пациентов, как средство эмоциональной поддержки. В этом не было ничего необычного для людей, чтобы переносить свои сильные чувства на всех вокруг.

Доктор Тодд предупредил меня, что это быстро может стать нездоровым и контрпродуктивным. Поэтому персонал внимательно следил за взаимодействиями между пациентами. Хотя я точно знал, что совсем немногие вступали в романтические отношения друг с другом во время лечения.

Но мы с Марией были лишь друзьями. Но я знал, что мой уход будет тяжелым для нее. Так что слышать, что она тоже ушла, обеспокоило меня.

— Да, ну, я устала быть там. Я действительно не чувствую, что могу получить большее из этого, ты знаешь? — думаю, я мог это понять, но я не был уверен, что это была причина, почему Мария ушла.

— И так, где ты? Вернулась к бабушке? — Мария жила с бабушкой в Бока-Ратон, прежде чем поступила в центр «Грэйсон». Ее биологический отец попал в тюрьму за злоупотребление, когда она была ребенком, и Мария ничего не слышала о маме с десяти лет. Так что она стала жить с матерью своей мамы, которая оказалась косметическим представителем, и у нее было денег больше, чем у Бога. Но при этом было мало времени для эмоционально покрытой шрамами внучки. Это создало идеальные условия для саморазрушающего поведения. У нас с Марией было больше общего, чем кто-либо из нас хотел признать.

— Да, пока что. Я закрываю последние несколько зачетов в школе. Бла, бла, бла. Я не поэтому звоню, Клэй! — завизжала Мария, и я не мог не рассмеяться над ее шумным волнением.

— Хорошо, хорошо. Расскажи прежде, чем получишь аневризму. — Девичий смех Марии наполнил другой конец телефона, и я понял, что действительно скучаю по ней и по всем нашим друзьям в «Грэйсон». Даже если я был здесь, чтобы справиться с тяжелым дерьмом, таким образом, это было намного проще. В центре «Грэйсон» все было намного проще.