Светила
Шрифт:
Балфур, отчаянно пытаясь помешать разговору вернуться к прежней теме, заговорил снова, опережая политика:
– Но вы с ней виделись?
– С кем – с той девчонкой, подобранной на дороге? – нахмурился Лодербек. – Со шлюхой-то? Нет, конечно; с того вечера – ни разу. Хотя я слыхал, она вроде оклемалась. Вы полагаете, мне стоит ее проведать? Вы ведь поэтому спросили?
– Нет, что вы, – покачал головой Балфур.
– Человек моего положения не может себе позволить…
– Конечно не может – ни в коем случае…
– Что,
Вопрос задумывался как риторический, но Балфур, стремясь поддержать разговор, с ответом не замедлил:
– Да никто не отвечает.
– Никто, вот как! – Лодербек удивленно изогнул брови. – Где ж ваш христианский дух?
– Анна попыталась свести счеты с жизнью – покончить с собой, знаете ли! Никто не несет за это ответственности, кроме нее самой.
– Вы называете ее Анной! – укоризненно отозвался Лодербек. – Вы с ней, выходит, на «ты»; я бы предположил, что в таком случае доля ответственности за нее приходится и на вас!
– Называть кого-то по имени еще не значит снабжать ее опиумом!
– Вы бы захлопнули перед нею дверь, потому что она опиумозависима?
– Я ни перед кем дверей не захлопываю. Если бы я нашел ее на дороге, то поступил бы в точности как вы. Совершенно так же.
– То есть спасли бы ей жизнь?
– То есть сдал бы ее полиции!
Лодербек нетерпеливо отмахнулся от уточнения.
– А что потом? – не отступался он. – Ночь в тюрьме, а потом? Кто защитит ее, когда она снова возьмется за свою трубку?
– Никто не может защитить человека от него самого – от его собственной руки, знаете ли! – досадливо парировал Балфур.
Ему такого рода дискуссии никогда не нравились; право же, они не намного лучше обсуждения сравнительных достоинств прямого и смешанного парусного вооружения. (Но с другой стороны, за прошедшие две недели Лодербек показал себя собеседником не из лучших: по тону – сущий деспот, то уклончив, то требователен. Балфур списывал это на расшатавшиеся нервы.)
– Духовное утешение – вот что он имеет в виду, – духовную поддержку, – встрял Джок Смит, пытаясь быть полезным, но Лодербек, вскинув ладонь, заставил его умолкнуть.
– Забудем про самоубийство – это отдельная тема, причем не из приятных, – промолвил он. – Но кто мог бы дать ей шанс, Томас? Вот в чем вопрос. Кто дал бы этой несчастной девушке возможность попробовать начать другую жизнь?
Балфур пожал плечами:
– Так уж вышло, что некоторым выпадают плохие карты. Но глупо рассчитывать,
Этим замечанием грузоперевозчик продемонстрировал свою чуждую милосердию предвзятость, что утяжеленным противовесом скрывалась за внешней живой, искрометной снисходительностью: ведь, как большинство предприимчивых натур, он своими свободами весьма дорожил и от других ждал того же.
Лодербек откинулся к спинке стула и оценивающе поглядел на Балфура сверху вниз.
– Она шлюха, – подвел итог Лодербек. – Это вы хотите сказать, так? Она всего-навсего шлюха.
– Не поймите меня превратно: я ничего против шлюх не имею, – возразил Балфур. – Зато не слишком люблю богоугодные заведения, равно как и монастыри. Унылые это места.
– Да вы меня никак нарочно подначиваете! – воскликнул Лодербек. – Благосостояние – вот показатель цивилизации, воистину лучший из всех показателей! Если мы хотим цивилизовать этот город, если мы хотим прокладывать дороги и строить мосты, если мы хотим закладывать основы будущего этой страны…
– Тогда неплохо бы дать нашим строителям дорог и мостов кой-чего для сугрева в постели ночами, – докончил за него Балфур. – Лопатить гравий – работенка не из легких!
Джок и Огастес рассмеялись, но Лодербек даже не улыбнулся:
– Шлюха – это морально-этическая проблема, Томас; давайте называть вещи своими именами. Тот, кто поставлен стражем на границе, обязан служить образцом! – (Это была прямая цитата из его недавнего предвыборного выступления.) – Шлюха – это морально-этическая проблема, и точка! Сточная канава для честно нажитого богатства!
– А ваше средство, – парировал Балфур, – хорошая дренажная труба для честно нажитого богатства, да богатство-то все равно утекает, а деньги – это деньги. Бросьте вы насчет богоугодных заведений, и давайте не будем постригать наших девчонок в монашки! Чертовски глупая затея, тем более что их тут явная недостача!
– И девчонок недостача, и с девчонками незадача, – фыркнул Лодербек.
– Ответственность за шлюх, скажете тоже! – воскликнул Балфур. – Чего доброго, они себе потребуют места в парламенте!
Огастес Смит отпустил скабрезную шутку, все расхохотались.
Когда же смех поутих, Лодербек объявил:
– Давайте оставим эту тему. Мы тот день обсудили со всех сторон и во всех аспектах, и я, честно говоря, подустал. – Широким жестом он дал понять, что не прочь вернуться к предшествующему разговору. – Касательно корабельной оснастки. Я стою на том, что наше видение преимуществ зависит исключительно от того, с какой стороны посмотреть. Джок говорит с точки зрения бывшего морского волка, я – с точки зрения судовладельца и джентльмена. Я мысленно вижу план парусности; он видит деготь, паклю и ветер.