Светлое будущее
Шрифт:
— А почему «Дизя»? — улыбаюсь сама себе под нос. — Как-то не очень подходит для мужчины, — бормочу, усердно семеня за Мирашевым.
Тихо рассмеялся. Движение, обнял за талию, невольно поравнявшись со мной. Метнул взгляд в лицо:
— Дизя. Он же — Дизук. Дизиак. Афродизиак… — задумчиво протянул, не унимая улыбки. — Сама увидишь на чем… сдвинут этот гад. Я бы, конечно, с радостью тебя в машине оставил, внизу. Но… там район тот еще. Так что… уж лучше со мной, рядом.
Пропустил вперед себя, открыл дверь авто. Кивнул на сидение.
— Б-благодарю, — запнулась я, ошарашенная его галантностью.
— Так что… — продолжил, обогнув тачку и плюхнувшись рядом, за руль. — Прости… если что не так.
(Н и к а)
— Э-э… привет, — растеряно протянул невысокого роста лысоватый худой молодой человек, открыв дверь. — Ты не один?
— Да нет, это глюк, — прищурился, заливаясь смехом Мирашев. Уверенный шаг вперед — отчего вмиг покорно тот отступает назад. Следую и я за своим Поводырем. Захлопнуть учтиво дверь. — Ну че… побазарим? — хитрая ухмылка Миры. Стоит, звенит, крутя связку ключей на пальце. Жует жвачку, что та корова.
— А… — беглый взгляд хозяина квартиры по сторонам. — Да… конечно. Может, чаю? — вперился вдруг в меня. Нервно сглотнул слюну.
— хуяру! — рявкнул Мирашев. — Своих зайчат будешь поить, — усмехнулся ядовито. — А моего Малыша не тронь.
— Да я че?.. Я ниче, — запричитал тотчас «Дизя», отворачиваясь. Шаги к межкомнатной двери: — На кухню? — махнул рукой, обрушив вновь странный взор на меня, а затем (покорно, вынужденно) перевел оного на Мирона.
— Ага. На кухню, — передернул слова. — А ты, — уставился на меня Мирашев, — пока пройдись по квартире, поразглядывай где че. Не разувайся, — кивнул, уточнил заботливо.
— Только не трогай ничего, — поторопившись, взволнованно брякнул мужчина.
Обмерла я от неловкости и в непонятном страхе.
— Да я… я могу тут постоять, — несмело шепнула.
— Пройдись, — уверенное, доброе, но приказом.
(Н и к а)
И не раскиданные шмотки по углам… и не комканная постель меня смутила. Нет. Странный, больной антураж чувствовался вокруг. Стены, как и мебель — в темных тонах, на окнах — красные римские шторы, отчего вся комната невольно погружалась в мягкий полумрак интима и вожделения. Странные флакончики на полках за стеклом. Но что самое забавное — каждый из таких бутыльков представлял из себя предмет искусства — не менее странные, чем все здесь, сюрреалистичные фигурки не то людей, не то зверей. И запах — необычный. И не сказать что приятный, но и не отталкивающий. В углу, все в том же серванте, на самой верхней полке — рамка с фотографией: хозяин квартиры с какой-то девушкой. Еще молодой, с добротной такой шевелюрой — отчего не сразу даже признала. Счастливые, улыбаются. Странно, почему спрятано. Очередные разбитые мечты? Несчастная любовь?
Среди хлама на полу не сразу заметила телевизор. И даже не старая бандура — нет, нового поколения, тфт или плазма, хотя и не намного больше обычного монитора. На столе, у подоконника — ноутбук. Еще шаги вперед — и подошла к окну. Несмело сдвинула штору — и взглянула на улицу: обычный, серый пейзаж. Красотой брала лишь только высота — четырнадцатый этаж. А потому полем протянулись, раскинулись
Шумный вздох. Разворот — и пройтись вновь по комнате. Обмерла. Полуоборот. Странная, дивная картинка на экране ноутбука привлекла мое внимание. Видимо, когда лезла к окну — невольно задела, а потому пропала заставка.
Еще попытки разобрать сию «какофонию» изображенного — и окоченела. Сама не поняла — как дернулась, потянулась рукой и машинально нажала на пробел, запуская ход видео…
(М и р а)
Жуткий, приглушенный женский стон раздался из соседней комнаты. Причем не то от боли, не то от похоти. Секунды дабы осознать, что не глюк, — и вдруг очередной всплеск разврата, что невольно тотчас взбудоражил все во мне на уровне инстинктов. Вмиг сорвался я с места — кинулся в коридор. В комнату.
Обомлел. Это там… на кухне, звукоизоляция давала хоть какую-то приглушенность. Тут же… вовсю царил ад. Жесткий, на грани плача и стона наслаждения звон, женский крик, разрывая плоть природным зовом текущей самки. Стоит же моя Мальвина в растерянности и пристально бурит, взглядом впивается в это чертовое месиво жизни и грязи на экране ноутбука, где мелькают какие-то картинки. Шаг ближе — и вижу, как какой-то голый ублюдок шпилит «трудолюбивую д*валку». Не шевелится, не моргает Вероника. Казалось, даже уже не дышит мой Малыш. Только слезы… жуткими, жгучими рельсами по щекам, ознаменовывая очередной мой провал.
Блядь.
Живо выступаю наперед, закрывая собой это безумие. Захлопнуть крышку — и тотчас ухватить за плечи Нику.
— Посмотри на меня.
Не реагирует — все еще где-то там, на темном дне своих мыслей. А эта Сука, что за спиной моей, то и дело, не собирается затыкаться, взывая еще усерднее к беспредельному, грязному совокуплению, отчего еще стремительней покатились Ее слезы.
— Да, блядь, заткни уже ее! — бешено рявкнул я, метнув взгляд на застывшего в растерянности этого хура собачьего, Димона. В мгновение подчинился. — Ника, посмотри на меня, — отчаянно я, приказом.
Крутит, вертит эту еба*ую бандуру Дизя, но все никак не может унять.
— Да ты, Сука, че… издеваешься?! — живо кинулся я к нему. Выхватил из рук и швырнул, разхуечил об стену. Вздрогнула моя Мальвина, ожив.
— Ты че, блядь?! — обижено взвизгнул Дизук, но в момент заткнулся, опечалено заныв. Поднял свой недобиток с пола и начал крутить в руках, тыкать на кнопки.
Ухватил я вновь за руки свою подвисшую.
— Ника, ты меня слышишь? — и снова с напором. Дрогнул ее взгляд, сцепился с моим.
Молчит.
Нервно сглотнула. Но хоть веки ее вспомнили свой ход.
— Зачем ты туда полезла? — сдержано, но не без укора, злости, я.
— Я же просил ничего не трогать! — слюнявит Этот и дальше.
— Не ной, Сука! — наградил я вмиг его презрением. — Новый купишь!
— Но там это… — не унимался бессмертный.
— Если ты сейчас сам не завалишь свое ебало, то я помогу! — выпалил в его сторону, давясь уже яростью. Руки сжались в кулаки.
Окоченел в момент Дизя, покорно заткнувшись.