Светлое будущее
Шрифт:
— Да, здравствуйте, — прокрутился на каблуках, бесцельный взор около. — Нам бы машинку…
* * *
Ювелирка, а затем — ЗАГС…
Пока ждали в кабинете «тетеньку», которая (воодушевленная внушительным денежным презентом) кинулась куда-то искать «пакет всех необходимых документов», дабы свершить нашу, столь дерзостную, затею (не особо вписывающуюся в распорядок дня, да и в правила предоставления услуг
— Паспорт дай, а то еще помнешь, — нервически гаркнула я на своего жениха, видя, как тот охально сжимает «орластого» в своей руке.
Молча подчинился. Шаги ближе — покорно протянул мне:
— Не боись, штампов нелегальных нет, — не удержался от язвы.
Мигом ухватила.
— Хе-хе. Это я, чтоб не сбежал.
Живо раскрыла документ, не удержавшись от соблазна, взглянуть на фотку этой наглой рожи в его двадцать.
Обмерла в шоке. Но не от картинки (почти не изменился), а от написанных там слов:
«Мирослав Мирашев».
— Как так?
— Че такое? — в момент кинулся ко мне. Сдвинул мои пальцы, давая взору больше свободы. В непонимании взгляд мне в очи: — Ну?
— Мирослав? — еще больше округлила я глаза.
— А… это, — скривился от раздражения. Махнул рукой. — Напугала, блядь. Думал уже что-то не то. Что не свой взял.
— А у тебя есть и чужие? — ржу.
— Ну, мало ли, — пожал плечами. Шаги вновь по кабинету. Задумчиво: — Где по делам пересекалось и попуталось.
— Так Мирон и Мирослав — это же разные имена! — не унимаюсь я, распятая прозрением.
— И че? — обмер; вперил в меня взор. — Бесит оно меня. А менять — лень. Да и Мирон тоже уже мало кто зовет, разве что ты, да так — самые близкие. Мира — да и Мира.
— Ну, всё равно… Мирослав…
— Да тупо звучит! — резво ко мне шаг — и вырвал из моих, забрал свой паспорт. Свернул — и тотчас спрятал во внутренний карман. — Мирослав Мирашев. Мирашев Мирослав — блядь, язык сломать можно! О***нный подарок от любящей матери!
Скривилась я, отведя взгляд в сторону.
— А дети у нас… — повела задумчиво, не без издевки, — будут Мирославовичи? Или Мироновичи?
— Мира младшие! — гаркнул злобно, но еще миг — и не выдержал — загоготал. — Ты меня сейчас добесишь!
— И че будет? — нагло, излишне храбро ржу. Взор на своего без пяти минут муженька.
Улыбается:
— Консумация! Раньше даже, чем подписи в этом зло***чем документе поставим. Где там эта курица? — метнул взгляд в сторону входа.
Послышались шаги в коридоре.
— Эх, не успели! — паясничаю я, шумно вздохнув. — Такое наказание профукать.
— Ты сча добазаришься, — заржал.
Но
* * *
Его, моя подпись. Обменяться кольцами. Волнительные взгляды… мои позорные, но счастливые слезы — и коснулся, прилип жарким поцелуем к моим губам… мой муж.
* * *
— Теперь надо своим сказать…
— Давай завтра… Я Кряге, Вольскому и Майору позвоню. А к твоим — съездим, лично пригласим… Да и познакомимся заодно… — шумный вздох. — А на выходные — застолье устроим.
— А Рожа?
Пожал плечами:
— А че с ним? Вроде ж… замирили… более-менее. Но, если хочешь, могу сам поговорить.
— Нет, — тотчас лихорадочно я закачала головой. — Не надо. Я сама. Сначала к нему заедем — расскажу. Наедине… — замолчала, вспомнив «кое о чем». Нервически сглотнула слюну. И все же осмеливаюсь: — А Ритка?
— А че с ней? — гаркнул раздраженно.
— Позовем?
— А надо? — дерзко, с вызовом; поморщил лоб.
— Ну, — замялась я, спрятав взор. — Дура она, конечно… но сестра все же, — взгляд в лицо мужу.
Ухмыльнулся снисходительно:
— Ну… зови. А там похуй: придет — не придет. Лишь бы без своего муженька.
— А они че… поженились? — ошарашено округлила я очи.
— Откуда я знаю? — гаркнул раздраженно. — Но судя по заявлениям твоего Федора — у этого га**она только одна дорога, хочет он того… или нет. Так что… не сегодня, так завтра… раз уж пузожитель… появился.
Ухмыльнулась криво.
Вдруг приблизился, обнял меня, прижавшись к спине. Завороженным шепотом на ухо:
— А нам своих делать надо…
— А тебе бы только «делать» — заржала я, смущенная.
— Ну так… я уже очень проголодался. А то твоя фотка совсем несговорчивая была…
— А белочка? — не выдержала, и не сдержалась от едкой иронии.
Загоготал пристыжено. В момент оторвался, спрятав взгляд:
— А ты вообще… зараза. Водой меня поливала и жаждой мучила три дня.
— Слышь, ты… — дерзко сквозь смех. — Во-первых, это Майор тебя поливал. А, во-вторых, изнемогающий мой… такими темпами… и алкашом стать недолго…
— Да я шучу, — рассмеялся стыдливо. Шаги ближе — и обнял меня. Притянул к себе. И снова шепотом на ухо: — Ну его нафиг это дело. Ты со мной — и мне больше ничего не надо.
* * *
— Ну что, Мирашева… домой? — вперил в меня свой пронзительный взгляд Мирон.
— Домой, — закивала я головой, заливаясь счастливой улыбкой.