Светлячок для бандита
Шрифт:
Наши дни
— Ну и как оно? – интересуется Олег, везя меня домой.
Домой! Надо же…
— Вполне неплохо, — отвечаю я, открыв окно. – Самообразованием занялся, наконец-то!
Вдыхаю холодный, свежий воздух. Олег бурчит что-то, но мне плевать – потерпит. Три года меня перевозили из колонии в СИЗО и обратно, и окружающий мир я видел лишь из окон автозаков. Всегда рядом был конвой, напоминающий мне, что свобода,
Ценность, которую очень легко потерять!
— Чем займешься?
Смотрю на брата прищурившись. Дураком был – дураком остался.
— Жить буду. Вот чем.
— Ты ведь понял, о чем я, — дуется младшенький.
Взрослый ведь уже, но ведет себя как ребенок! Или только со мной Олег такой рохля? Привык, что я все решаю. Что я – старший брат, который вечно за него в ответе.
— Понял, но это не твое дело, — пожимаю плечами, и с сожалением закрываю окно.
Холодно!
— Ты на сделку какую-то пошел? – осторожно интересуется Олег, боясь, что я сорвусь.
Но я благодушен, и на рычание не настроен.
— Можно и так сказать.
А можно и не так.
Я долго не мог понять, откуда взялись хоть какие-то улики. Думал, вспоминал, но сообразить не мог. Решил сначала, что я сам себя сдал, ведь не стоит отрицать, что, встретив Марину я размяк. Растревожила она меня, разворошила душу и наизнанку вывернула – и я, на ней сосредоточившись, на остальное забил.
Ошибки начал совершать, своих людей плохо «держать», что не прощается. Чувствуют они слабину – те, кто по острию лезвия ежедневно ходят.
А еще говорят, что любовь сильнее делает! Бред… меня она слабее сделала.
И свободы лишила.
Лишь на суде я узнал, какая против меня есть улика. Железобетонная – видео, как я убиваю.
… — Свидетель, что снял это, находится под нашей защитой, — вспоминаю я, как вещал обвинитель, отвечая на нападки моих адвокатов. – Это – законная улика, добытая законным путем! Мы думаем о безопасности свидетеля, вот и не зовем за заседания! Но все нужные бумаги подписаны, и заверены!
Девочка моя, неужели я так тебя обидел, что ты возненавидела меня? Настолько возненавидела, что решила посадить, и даже не явилась ни на одно заседание суда?
А я снова ждал, что ее лицо увижу. Хоть так, пусть и не самое лучшее зрелище я представлял в клетке и в наручниках. Но хоть бы раз еще ее увидеть…
— … Просто странно, что сам СК признал, что видео смонтировано, хоть и все три года уверяли, что это не так, — снова нудит Олег, выводя меня из привычных размышлений. – Вот мне и интересно: чего тебе это стоило?
Это стоило мне многого! Зато я свободен!
Теперь лишь осталось найти Светлячка.
Найти, и…
ГЛАВА 3
Марина
— Прости, что задержалась, — подбегаю к Руслану,
— Давай не пойдем? – улыбается мужчина. – Может, в кафе?
Рус стряхивает со своих русых волос снег, улыбается по-доброму, напоминая мне лабрадора. Обаятельный детина, которого так и тянет потискать. По голове погладить, за ухом почесать. Вот только… в кафе придется разговаривать, а в кино можно сидеть в темноте, сосредоточившись на сюжете чужой жизни.
И не думать.
Неловкость не испытывать. И стыд, что совсем другое лицо вспоминается.
Черт, опять…
— Давай в кафе, — подмигиваю я, и вкладываю свою ладонь в его, греясь от чужого тепла. Хорошо, что мы познакомились с ним. Пожалуй, мне впервые повезло с мужчиной!
Добрый, заботливый…
— А Захар где?
… к сыну моему хорошо относится!
— С Марго, — улыбаюсь я, как всегда, когда Захара вспоминаю.
И как я могла хоть на миг допустить мысль о том, что лучше бы его не было в моей жизни? Теперь я и представить себе не могу этого. Как это: я есть, а его нет?
— С Марго? – задумчиво трет Руслан подбородок, становясь похожим на смущенного лабрадора. На лабрадора, который вот-вот сделает что-то плохое. – Ты уверена, что это хорошая идея – оставлять маленького ребенка с ней? Маргарита – хорошая девушка, но… она, как бы это сказать…
Бывает не в себе.
Депрессии, таблетки, психологи.
Но другим она не навредит – лишь себе.
— Сейчас она в порядке, — вхожу в открытую Русланом дверь, и останавливаюсь около хостес. – Не переживай, я бы не доверила сына кому попало. И Марго бы не доверила, если бы она сейчас была не в нормальном состоянии.
Руслан неодобрительно качает головой, но спорить прекращает.
… интересно, а Андрей бы что сказал, узнай он о том, что с его сыном часто остается не всегда стабильная Марго?
— Светлячок, ты сама-то в себе? Чтобы больше никогда не подпускала к нашему ребенку никого чужого! – сказал бы он строго. А затем поцеловал бы – на грани нежности и грубости, как только он умеет.
Умел.
Вот только не знает он о том, что у него есть сын. А если бы я сказала ему тогда – не отправил бы он меня на аборт, как Давид отправил Марго?
… — отличный отель! – оживленно произносит Руслан, и смотрит на меня выжидающе.
Как чертов лабрадор, ищущий одобрения.
— Прости, я немного устала, и все прослушала, — смущаюсь я, проклиная себя мысленно.
Ну почему я все время вспоминаю его? Почему не могу из головы выбросить, будь он проклят!
Готовлю для Захара завтрак, и невольно представляю, что за нашим маленьким кухонным столом сидит и Андрей, и с такой же любовью, как и я, смотрит на сына. Щурится от яркого солнечного света, заглядывающего на небольшую кухню, и прикрывает глаза ладонью.