Светлячок для бандита
Шрифт:
Прерываю этот поток самооправданий взмахом руки. А в следующий раз, и правда, заеду Вадиму кулаком в глаз. Или в нос, чтобы до кровавой юшки – должна ведь быть и для меня компенсация, раз уж приходится терпеть этих никчемных зануд?
Тоже мне «акулы»… и это – одни из самых лучших адвокатов по уголовным делам? Смешно!
– Я вас нанял для того, чтобы вы меня освободили, напоминаю еще раз! В колонии, в СИЗО – мне без разницы. А видео… это полнейшая чушь! Где человек, который снимал его? Почему не является на суды,
– Уже меняли. И не раз. Да, такую улику обычно отклоняют, но резонанс… – протягивает Вадим. – И все понимают, что улика правдивая, потому свидетель и не является на заседания – боится за свою жизнь! Мы ведь просили вас быть честным с нами – мы ваши адвокаты, и нам можно верить!
Нельзя!
Никому нельзя верить, а этой «свидетельнице» – тем более… зараза мелкая! Обхватить бы ее тонкую шею, взглянуть в испуганные глаза, и…
– Меняйте еще раз! Неужели мне нужно прямо сказать вам? Или достаточно будет намека про судью и присяжных?
Идиоты!
– Это невозможно! Наша репутация итак под угрозой, и такие действия, как давление на суд могут повлечь лишение лицензии…
Бла— бла— бла! Точно идиоты!
– Будьте с нами хоть раз честны, – вдруг прервал Вадима Роланд – вечно молчаливый очкарик. – Сколько мы уже защищаем вас? Больше двух лет, а вы, Андрей, не сказали нам всей правды! С адвокатом, как и с врачом, нужно быть кристально честным для собственного же блага. Вы ведь убили того мужчину?
Да!
– Нет, – хмыкаю я. – Это видео – монтаж, и вы обязаны это доказать! Я перед законом чист!
Я вру. Они знают, что я вру. И я знаю, что они знают… забавная игра, если разобраться. Только все веселье пропадает, когда вспоминаешь, какой срок дали!
– Мы постараемся… и все— таки, вы нас снова обманываете, – бросает на меня Вадим осуждающий взгляд.
Удаляются, выходят через дверь, и движения у всех троих синхронные – четко настроенные друг на друга. Эта троица и мысли друг у друга, наверное, умеет читать.
Марина, зачем ты так со мной? За что? Любимая моя…
Трусиха чертова! Хоть бы смелость имела на суд явиться, и в глаза мне взглянуть!
Как же не хватает ее, хоть волком вой… Неужели мы с ней в таком безнадежном рассинхроне? Теперь еще и в разных галактиках, она – там, на свободе, а я здесь, в этой чертовой дыре!
Девочка моя любимая… убил бы!
Интересно, где она сейчас? Как живет? Чем живет, и с кем? Столько раз порывался приказать присмотреть за ней, узнать все детали жизни, но…
Нет! Не сдержусь ведь, если узнаю, что у нее кто— то есть! И даже отсюда – из другого, по сути, мира, буду продолжать влиять на нее. Жизнь ей портить, вмешиваясь, так что… пусть летает моя птичка!
Да и… может, не так уж плохо,
Из— за этой стервы, ангелочком притворявшейся я здесь! Нет, ну какая же она…
Сжимаю ладони в кулаки, мечтая оказаться сейчас рядом. Высказать все, что думаю об этих бабских обидах. Если женщина изменяет мужику – он идет и напивается в хлам, а после этого уходит, но не устраивает таких подстав!
– Слышь, ты ведь Боксер? – слышу я незнакомый голос, и выныриваю из своих мыслей.
Что в СИЗО, что в колонии нельзя себе такого позволять. Было уже со мной такое – завис в своих мыслях, и результат – перо в шею. Чуть не сдох!
Никто бы даже не плакал по мне…
– Да.
– Хочешь выйти?
– А кто не хочет? – пожимаю плечами. – Ты ведь не думаешь, что я по своей воле сюда пришел и сдался?
– Лично я здесь по своей воле. Я – Сиплый, – представился мне… Сиплый. А ведь, и правда, подходит ему! – Дельце есть, если ты в деле – вытащим!
Дельце, в деле…
– С мелкими сошками я дел не имею. Тебе полтос уже, а до сих пор в «быках» ходишь, так что вали!
– Не торопись так, я от Пахана! Думаешь, он бы сам присел, лишь бы твою задницу вызволить? – лающе смеется Сиплый. – Так мне говорить, или тебе понравилось по этапу отправляться из СИЗО в ИК, и обратно?!
От Пахана, значит! Помочь решил все же!
– С этого и стоило начать! Когда я могу выйти, и что от меня нужно?
Сиплый ухмыляется, и выплевывает:
– О, от тебя, паря, требуется сущая безделица…
Глава 12
– Мама! Играть! – повелительно заявляет Захар, а я вздыхаю.
Устала. Энергии у сына – любой позавидует, а ему ведь и двух с половиной лет не исполнилось еще.
– Маленьким котяткам пора спать, – подхватываю Захара на руки, и целую в кончик носа.
Какой же он нежный и сладкий, и любить его так легко – весь мой! Целиком! Вот только как же он на Андрея похож – мой маленький сын смотрит на меня, как на дурочку, словно хочет сказать: «Мама, иди и спи сама, если так хочется! А я хочу играть, и буду играть!». И точно…
– Играть! – чуть картавя, повторяет Захар.
Боже мой…
Пододвигаю сыну разные игрушки по очереди, но он отвергает их, презрительно фыркая. Не такие игры он любит. Знаю, знаю, сейчас начнется!
– Идем прыгать!
Сажаю Захара на кровать, и пододвигаю к ней кушетку и кресло, подозревая, что завтра у меня будут болеть ноги. Мой маленький сын любит странные игры – слишком он подвижный для своего возраста. Мне даже предлагали пичкать Захара таблетками, подавляющими активность, но я отказалась от этой идеи…