Светлячок для Чудотворца

Нария Полли

Ноги нещадно болели. Я шла уже несколько часов, и единственная мысль, что грела мне душу – кеды. А ведь Вася настаивала на том, что на вечеринку лучше всего идти в туфлях. Я смогла отстоять свое право на удобную обувь в тот вечер. И сейчас это единственное, что спасало меня от желания сесть на землю и все бросить.

Мне еще нужно было придумать, как исполнить собственное желание. Но ничего путного в голову не приходило. «Я хочу, чтобы весь мир обо мне узнал». Зачем я загадала этот бред? Как это вообще можно осуществить?

А все из-за Андрея. Если

бы он не бросил в порыве злости, что я пустое место из приюта, то ничего бы такого со мной не приключилось. А ведь наша история была почти как из сказки: красивый парень, успешный, уверенный, заинтересовался мной. Столько внимания я никогда не получала, что говорить о дорогих подарках. Но… Стоило ему получить желаемое, он резко изменился. Стал зависать у своих друзей допоздна, хотя на тот момент мы уже жили вместе. Иногда являлся под утро. И от него всегда пахло духами. Женскими. Сладкими. Ядовитыми.

– Я ухожу, – вещи мои уже были собраны, и я сама стояла в дверях, запахивая пальто.

– И куда же? – недовольно поднятая бровь, хотя голос спокойный, почти равнодушный.

– Не все ли равно? – отвечаю вопросом на вопрос и начинаю прокручивать замок. Однако выйти мне не дали: руки мужчины ухватили меня за плечи и оттянули от дверей.

– Я тебя никуда не отпускал, Бо.

Андрей смотрел на меня угрожающе, придавливая всем телом к стене прихожей. Губы его стали прокладывать дорожку по шее, а руки уже успели развязать пояс верхней одежды. Возможно, он думал, что все игра, некая форма кокетства, но я действительно была настроена решительно. Ладони уперлись в крепкую накаченную грудь, и я стала отталкивать еще любимого мужчину от себя.

– Хватит ломаться! – прорычал он, и жар его дыхания ударил в ухо, однако мне вдруг стало холодно и страшно, потому что пальцами Андрей уже расстегнул пуговицу моих штанов и забрался внутрь.

– Прекрати! Я не хочу…

Но он не слушал меня.

Нервы сдали, и я ударила мужчину по щеке. Звук эхом разлетелся по пространству. Сразу стало тихо, а Андрей, наконец, выпустил меня из своих цепких рук.

– Значит так? Ну и катись! У меня таких как ты, пруд пруди, одна краше другой!

Слова почти не задели. Почти.

– Только знай, что кроме меня никто на тебя даже не посмотрит. Ведь кто ты есть на самом деле? – с усмешкой произнес мужчина. – Девочка из приюта. Закомплексованная и холодная, словно рыба. Пустое место. Давай, катись отсюда, – он подпихнул меня к дверям, и я выскочила из его квартиры, позабыв о вещах на полу прихожей. Мне просто нужно было сбежать.

Из

раздумий меня вывел далекий бой часов, гулко и неторопливо отстукивающий время. Боже! Я выбралась. Выбралась из этого чертового леса. Оглянулась, и туман, словно прощаясь, встрепенулся, завертелся фиолетомым вьюнком и исчез между деревьями. Спаслась! Хоть я и не знала, чем страшна мгла этого мира, но была уверена, что живой бы из чащи не вышла, если бы алый демон не подсказал путь.

Моим глазам предстала деревня, хотя по габариту она бы даже могла сойти за маленький городок, который в лучах луны манил меня огоньками в окошках домов.

Позабыв про усталость, я ускорилась, желая поскорее оказаться на пороге одного из них. Пустит ли меня кто-то переночевать? Об этом старалась не думать.

– Куда торопишься, дитя, в такое время? Неужто сбежала от надзора строгих родителей?

– Ох, – подпрыгнула от неожиданности. Да что же это такое? Тут, что ли, все в этом мире ходят бесшумно?

Рядом стояла невысокая, щупленькая, усохшая с годами старушка. Глаза ее лучились любопытством и тревогой.

– Нет, я домой спешу, – не стала откровенничать.

– Не дело это бродить по ночам, – цокнула женщина языком. – Да еще и без покрытой головы.

Волосы старушки были прикрыты платком.

– Иль ты незамужняя? А?

Не нравились мне вопросы этой пожилой женщины. Она словно прощупывала почву.

– А если и так?

– Старая дева, значит, – пожевав губы, промолвила она. – Сойдет.

Сойдет? Понять, о чем говорила старуха, я не успела, сзади мне рот накрыла рука с невыносимо вонючей тряпочкой. Тело мгновенно обмякло. Нет, я не потеряла сознание, однако ни сказать что-то, ни двигаться я уже не могла.

– Словно гусиное перо, – басовитым голосом довольно сказал незнакомый мужчина, подхватывая меня под колени. – Подвезло так, подвезло, Марифа. А ты говорила, что без добычи останемся. А тут, у самых земель Марокса…

– Ты давай, не пустомоль, а девку в повозку запри. Вдруг ее родня уже ищет. Надо поскорее отсюда уезжать.

Спорить мужик не стал. Запихнул меня в крытую телегу и запер на ключ. Повозка тронулась, а я так и лежала на голых досках среди вещей, словно и сама была поломанной забытой куклой. И горько так стало. Ведь меня-то никто искать не будет. Некому обнаружить пропажу дочери.

Я только и могла, что считать кочки, на которые наезжает телега, и мучиться неизвестностью.

– Так и чую запах деньжат, Марифа.

– Половина моя, не забывай! – беспечно болтали похитители, когда рядом раздался вой.

Протяжный. Тягучий. Пугающий.

– Ох, Богини! – воскликнула испуганная старуха. – Гони, Согат! Гони!

Но, видимо, мужчина не успел. Повозку затрясло, и спустя пару мгновений раздались крики боли и отчаяния. Потом тишина. Я же, осознавая, что произошло нечто непоправимое, лежала, не в силах пошевелиться и отсчитывала последние секунды жизни. От страха и накатившей паники, в груди стало нещадно жечь.