Светляки
Шрифт:
– Но ты глянь на него! Среди нас ему тоже не место. Хотя, на тебя похож.
Хено подавился чаем.
Да, когда-то он выглядел совсем как человек. Давно. Когда боги и духи жили среди людей. Но теперь люди стали ему неинтересны, а их судьбы уже не зависели от него. Сердце и мысли Хено наполняли покой и лес. И они изменили его – отросли клыки и когти, вытянутые серые глаза днём казались вполне обычными, но в темноте зрачок становился узким,
– Да, человеку тут не выжить. Но это мы поправим, – Хено подошёл и поглядел на малыша. – Вопрос в том, кто осмелился такое сделать. И чего хотел.
Оба задумались. Жертва казалась невероятной. Желание, загаданное на неё, исполнилось бы наверняка. Но и расплата была бы неминуема. Тот, кто на это решился, должен знать законы равновесия. А главное, такая жертва могла бы разбудить драконов. Как же вовремя они вмешались…
Что-то подсказывало Хено, что беды только начались. Что ж… Он будет разбираться с ними по очереди. И, взяв младенца, понёс его вглубь леса. Чтобы выжить, тому предстояло стать одним из них.
***
Мать болот всколыхнула зелёную трясину, мутными лягушачьими глазами оглядела найдёныша. Хозяин птиц взмахнул тысячами перьев, подняв ветер, раскачавший деревья. Бог ручьёв затопил каменный берег, сбив намёрзший лед. Никто не спрашивал, зачем здесь ребенок. Так вышло, значит, судьба. Каждый из них оставил мальчишке что-то своё, забрав людские слабости. И теперь он скакал на тонких оленьих ножках, следуя за Хено по кучам палой листвы. Рыжая шёрстка с белыми пятнами, острые уши, а лицо – совсем детское, со смешными круглыми щеками. Не человек и не зверь. Лесной дух.
Мальчишку назвали Того. Особенный. Он и стал бы таким, единственным в своем роде, но…
Всего через неделю Хено нашёл у храма ещё одного ребенка. Девочку полутора лет привязали к чёрной каменной лапе. А потом ещё дети и ещё. Хено затянул пасти драконов тонкими сетками, чтоб ничего крупнее мандаринов не могло попасть внутрь. Он боялся спать, боялся далеко уйти от храма.
«Люди? – повторял он про себя. – Да как же так? Что вы творите?»
Наверное, лишь большая беда заставила их пойти на такое. Нужно было сходить в деревню и разобраться. Но забот хватало и тут.
По всему лесу сновали стайки маленьких духов. Дети-птицы, дети-звери.
– Они не понимают, как себя вести! – возмущался Зно, наблюдая, как ломая кусты, малыши объедают ягоды с веток. –
– Пусть себе бегают. В таком виде они хотя бы могут сами питаться. Человеческие дети их возраста даже ходить нормально не умеют.
Хено поморщился, представив, что им пришлось бы кормить молоком эту ораву. Нет, такого делать никто бы не стал. Тогда уж лучше пусть драконы просыпаются.
Сам он признавал только Того. В его судьбе он видел интересные вещи. Мальчишка спасся не зря. Люди этому ещё не раз порадуются. Хено разрешал ему жить в своей землянке и учил разговаривать. Тот уже всё понимал. Духи растут быстрее людей.
Сегодня у храма никто не побывал. Хено заранее обрадовался, не заметив новых следов.
– Дети закончились, – хихикнул Зно, усевшись на нос дракона, опасливо заглядывая в открытую пасть. – Мы справились. Зверюги не проснулись.
Хено погладил чешую. Теплее обычного. Нет, они не ели. И всё-таки они чувствуют. Ощущают тёплую кровь рядом. Знают, что все эти дети предназначались им. И достаточно будет совсем немного…
На минуту тепло под пальцами стало почти обжигающим, и перед глазами Хено вспыхнуло далёкое прошлое. Сверкающие силуэты драконов, с потрескивающей от разрядов молний чешуёй. Запах озона в воздухе. Страшные бело-огненные глаза. Хено мотнул головой. Нет, от тех драконов остались лишь чёрные, как уголь, камни. Пусть так и будет.
– Нужно идти в деревню, – он сгрёб Зно и направился по узкой тропе, ведущей с гор вниз. – Пора разобраться. Там должно быть что-то совсем страшное. Скорее всего война. Иначе люди не пошли бы на такое.
– Надо сходить, а то они все переселятся в лес! – усмехнулся Зно, располагаясь в рукаве.
Вслед за ними скакал на четырёх тонких ножках Того.
***
Внизу их встретила тишина. Из-за густых серых туч не удавалось понять, утро сейчас или вечер. Голые поля вместо скошенной пшеницы покрывала серая плесень. Почти разложившиеся трупы коров и овец валялись прямо вдоль размокшей дороги. Дороги без отпечатков следов. Густой туман клубился возле самой земли. Людей не было. Ни живых, ни мертвых.
Хено подхватил на руки Того и превратился в тень. Идти так было спокойней. Зно ворочался в рукаве, но высунуться не решался.
Деревня встала впереди почерневшими от сырости тростниковыми хижинами, сгнившей на крышах соломой. И снова тишиной. Но внутри домов горел огонь. Люди здесь ещё остались.
Конец ознакомительного фрагмента.