Светлый мир
Шрифт:
Скрипнула тихонько входная дверь. В нее медленно, величественно вошел Кахир, а следом, склонив лобастые головы, ступили гнолы. Мальчик осмотрел комнату, заметил сидящих Свята и Сауле и улыбнулся. Только не радостно, как раньше, а высокомерно, холодно.
— Мама, я научился видеть ступивших! — со смесью детской радости и чуждого высокомерия произнес Кахир, подходя ближе и усаживаясь на ковре перед взрослыми.
— К-кого? — слегка заикнулась Сауле, пугаясь этого пронизывающего чужого взгляда на лице сына.
— Тех, кто ступил во
— М-молодец, — Сауле не знала, что можно еще сказать на это заявление.
Кахир просиял и вдруг, ни с того ни с сего, стал вновь обычным. Маленьким мальчиком, радующимся похвале матери. Он подхватился, подбежал к Сауле и забрался на колени, обняв ее за плечи.
— Мам, я видел такое. Там Посту, он смотрел на меня такими большими глазами! А еще там были другие, много. Они ходили и звали, — протараторив эту тираду, Кахир вдруг сник, прижимаясь к шее матери, — мам, мне не нравится. Я, я, я хочу, чтобы все было как раньше. Я… мне не нравятся эти, гуляющие во тьме. Они зовут меня, просят простить и отпустить. Мам, я хочу, чтобы папа был здесь. Но я знаю, ему нельзя. Он не хочет.
— Он хочет, но не может, — заворковала Сауле, прижимая сына, уже сына, к себе.
— Нет, не он, а ОН. Он не хочет, чтобы папа мешал.
— Малыш, я не понимаю, о чем ты, — отстранив сына от себя, вгляделась Сауле в его глаза и тут же пожалела. Детская непосредственность, испуг, исчезли, сменившись холодом чего-то неизвестного и страшного.
— Мне нужно подумать, — спокойно произнес Кахир, и уже сам отстранился от матери и слез на пол, вновь устроившись на жестких досках.
Гнолы недоуменно переглянулись и как-то потерянно уставились на Сауле.
— Хорошо, подумай, — шепнула та, натянуто улыбнувшись мохнатым.
Свят, до того молчавший и не шевелившийся, медленно поднялся и, что-то буркнув, отправился наверх, к себе.
Дальше разговора дело об изменении Кахира не зашло. Свят и Сауле с нарастающей тревогой следили за ним, но ничего предпринять не пытались, да и не могли.
Глава 29
По тракту ехать не рискнули. Боялись преследования. Поэтому углубились в нейтральные заходние земли. К сожалению, не учли, что Шиес знает ориентиры именно если двигаться от тракта.
Деревни перестали попадаться на пути уже дня три как. В густом, прокаленном до пустоты воздухе днем не передвигались даже насекомые. Трава на полях обращалась в сено без посредничества косцов. Температура в тени сравнялась с ней же на солнце, а бестолковая темная перла вперед наподобие тура в кустах.
— Мы слишком взяли на заход! — эльфийка тянула слова безэмоционально. Все чувства, что еще полчаса назад в ней вспыхивали, были утрачены в бесплотной борьбе с непрошибаемой темной.
— Сауле говорила, что деревня на заходе! — в Шиес же до сих пор бурлила гамма эмоций, прорываясь раздражением на непонятливую остроухую.
— На заходе от рощи, а роща от нас на полудне! —
— Какая разница, если мы и едем на заход?! — медленно и громко выпустила воздух через нос Шиес, словно дикий тур, готовящийся к атаке.
Эльфа страдальчески скривилась, прикусив губу.
— Нам нужно спросить дорогу.
— У кого? — издевательски хохотнула Шиес, обводя рукой луг и насквозь просвечивающиеся перелески.
Эльфа сникла еще сильнее. Если так дальше и пойдет, они выедут к морю и возвращаться оттуда продеться ровно столько же по времени, плюс дорога до рощи.
К концу дня они подъехали к нормальному, темному и мрачному лесу, заставившему Шиес наконец остановится и задуматься. Лес Сауле точно не упоминала. Причем в ее рассказе тот даже не мелькал на горизонте.
Въезжать туда не хотелось, нужно было и вправду подкорректировать направление, но… тогда эльфийка выйдет победительницей в споре. Обидно.
— Ладно, переночуем на опушке, а завтра решим, что делать! — велела она под облегченный стон эльфы и тронула лошадь.
Прошло не меньше часа. Девушки решили немного заехать под деревья и стать там, чтобы солнце не подняло слишком рано. Точнее решила это Шиес, а эльфе осталось только досадливо выдохнуть. Она и так и так поднималась вместе с солнцем.
— Да остановись ты, наконец! — еще через полчаса езды по все темнеющему лесу взмолилась Вериорен.
Но Шиес, за время побега поднаторевшая в разглядывании скрытых тропинок, к ее досаде усмотрела среди стволов, как она выразилась, наезженную дорогу, и с упрямством карапуза перла вперед в надежде отыскать дом с удобной постелью.
— Проедем еще немного, — с затаенной надеждой, но старательно делая уверенный вид отрезала Шиес.
Стон Вериорен сменился очень странным рыком. Удивленная Шиес повернула голову пытаясь понять, как это у миниатюрной эльфы вышло так рычать и наткнулась на такой же недоуменный взгляд.
Рык повторился, но теперь отчетливо — спереди.
Разом, словно по команде, они вскинули головы, чтобы успеть заметить горящие желтым огнем глаза и оскаленную пасть со свисающей с губы нитью слюны, на черном, почти невидимом в подползшем ночном мраке, чешуйчатом теле.
Вериорен успела в одном движении вскинуть и натянуть лук, отправив в монстра стрелу. Но та, глухо клацнув о лоб твари скользнула в сторону. Монстр обиженно зашипел, пригнулся и прыгнул. Впился зубами в горло успевшей попятиться лошади Шиес. Хитро извернувшись в воздухе, словно эластичная жила, заднюю часть тела он опустил ровно на девушку, примяв ее вбок и чуть не выкинув из седла. Лошадь хрипела, выпучив глаза, от удара ее начало заваливать.