Светская львица
Шрифт:
К огорчению ее отца, она была уверена, что Руфус хотел, чтобы она жила с ним в квартире на верхнем Ист-Сайде всегда - Дженни бешено исследовала целый букет школ и посетила несколько.
Первая школа имела строгий дисциплинарный кодекс и была слишком скучной. Через несколько минут добравшись до второй школы, с другой стороны, ей предложили экстази и вознестись на вершину.
Но, как и третья кровать для Златовласка, третья школа, которую Дженни испытывала, Уэйверли, была верной.
Ну, по правде сказать, она на самом деле не посетила Уэйверли - ей не хватило
– Я ходил в школу конкурента Уэйверли, - сказал парень, потянув книги из своей сумки.
– Св. Люциус. Наша школа ненавидела твою школу.
– Ах, - Дженни спокойно ответила, опускаясь на свое место.
– Я шучу.
Он улыбнулся и вернулся к своей книге. Дженни заметила это, она была книга, одна из фаворитов ее отца. По словам Руфуса, она была отсеяна, поскольку имела слишком много порочных социальных комментариев о любви и сексе в Нью-Йорке. «Здравствуйте, сексуальные сцены.» Дженни почувствовала, как ее щеки розовеют.
Потом она поняла: она действует как прежняя она, не искушая себя. И одно было точно: Старая Дженни, очевидно, не работает на нее.
Дженни изучала парня осторожно. Она не знала его, и, вероятно, никогда его не увидит, так почему же ее волнует то, что он о ней думает? В Уэйверли, Дженни будет потрясающей, удивительной новой Дженни, девушкой, которая принадлежала центру всего. Так почему бы не стать новым звездным светом Дженни сейчас?
Собравшись с духом, она скрестила руки, чтобы раскрыть ее довольно большую двойную D грудь, которая казалась еще больше, так как в ее росте было едва пять футов, и села прямо.
– Так, гм, ничего хорошего в этой части книги?
Парень выглядел озадаченным, его взгляд мигрировал от невинного лица Дженни к ее груди, а затем посмотрел на мягкую обложку книги. Наконец, он поморщился и ответил.
– Может быть.
– Почитаешь немного со мной?
Парень облизал губы.
– Хорошо. Но только если ты прочитаешь мне строчку из той книги, которая у тебя там. Он постучал по темно-бордового цвета обложке ее любимого руководства Уэйверли академии по этике.
– Конечно.
Дженни открыла книгу правил. Она получила ее несколько недель назад, и изучила ее от корки до корки. Она любила ее плюшевую кожаную обложку, ее сливочную бумагу, и ясли-рифмы, слегка снисходительные, слегка британского стиля, в которых она была написана.
Это звучало так чудесно надлежаще и высококлассно, и Дженни была уверена, что к тому времени она даже провела несколько недель в Уэйверли, что она будет, как полированная, изящная, и совершенная, как Аманда Херст, молодая светская львица, или поздняя Кэролин Бессетт Кеннеди.
Она прочистила горло.
– Вот хорошая
Она рассмеялась. Означает ли это, что они могли танцевать с сексуальным подтекстом в частном порядке?
– Действительно ли они относятся к вам, как к учащимся Уэйверли?
Парень наклонился, чтобы посмотреть на эту страницу. От него пахло, как от мыла из слоновой кости.
– Да!
Когда она сказала это, улыбнулась. Она, Дженни Хамфри, собирается быть Совой Уэйверли!
Она перевернула страницу.
– Совы Уэйверли не допускаются к сексуальной близости. Совы Уэйверли не должны заниматься деятельностью, которая может быть опасной, например, прыгать с моста Ричардс. Совы Уэйверли не носят бретельки или мини-юбки выше середины бедра.
Парень усмехнулся.
– Когда они говорят о девушке, не должно ли это звучать как Совиха?
Дженни захлопнула книгу.
– Хорошо. Теперь твоя очередь.
– Ну, я только начал, так что я буду читать с самого начала.
Парень ухмыльнулся и открыл на первой странице.
– С самого начала, я приучил себя не хотеть ничего слишком плохого.
Забавно, подумала Дженни. У нее была противоположная проблема: она хотела все самое плохое.
– Я был развращен, - продолжил он.
– Развращен с самого начала.
– Я развращена!
– вырвалось у Дженни.
– Но не с самого начала.
Старая Дженни не могла поверить в то, что новая Дженни говорила.
– Да?
Он закрыл книгу.
– Я, Сэм, между прочим.
– Дженни.
Она посмотрела вниз, чтобы увидеть, если Сэм хотел, чтобы она пожала ему руку, но она была все еще зажата под его ногой. Они оба неловко улыбнулись.
– Так твоя развращенность не имеет ничего общего с тем, почему ты покидаешь Нью-Йоркскую школу-интернат?
– Спросил Сэм.
– Может быть.
Дженни пожала плечами, пытаясь быть скромной и таинственной в то же время.
– Ясно.
Она вздохнула. Она могла признаться, но все думали, что она спала со всеми ребятами в этой группе, и она не была распутной. Определенно не таинственная или чика. Таким образом, вместо этого она решила принять некоторые творческие вольности.
– Ну, я участвовала в кое-каком рискованном показе мод.
Глаза Сэма сверкали от интереса.