Светские преступления
Шрифт:
— Только то, что Каспер страшно расстроился. Он, знаете ли, возвращался за письмом, которое я забыла на работе, а я оставалась в машине и, вообще говоря, могла бы быть повнимательнее. К сожалению, голова у меня была занята предстоящей встречей с Моникой. Если какой-то хулиган и отирался возле «мерседеса», я не заметила. Дорогая машина нередко становится объектом зависти и злобы. В прежние времена мне случалось с этим сталкиваться.
— Миссис Слейтер, у вас есть нож для колки льда?
—
По мере опроса я все больше нервничала и, сама того не замечая, пятилась к двери. Инспектор, наоборот, словно прирос к месту. Осознав это, я справилась с собой.
— Значит, за ленчем рука графини де Пасси была в порядке?
— В полном.
— Мистер Натаниель уверяет, что она никак не могла составить такого завещания.
— Тогда зачем же она его подписывала?!
— Она не подписывала.
— Ах да! Извините, я немного запуталась. И потом, я не понимаю, к чему вы ведете! Мистер Натаниель потрясен смертью невесты — это совершенно естественно. Он не в восторге от того, как она распорядилась своим состоянием, — за это его тоже трудно винить. Но подобные обвинения!..
— Расскажите, что было после ленча.
— Да ничего особенного. Мы пошли к выходу и на пороге столкнулись с Бетти и Джун. Моника почти не обратила на них внимания, так как спешила на свою встречу. Я тоже не стала задерживаться: перед возвращением на работу хотела забежать за покупками.
— Вы знали, с кем она встречается?
— Не припомню… хотя постойте! Она в самом деле упоминала о каком-то адвокате. К сожалению, я не могла бы подтвердить этого под присягой — мы ведь тогда говорили о многом.
— А куда пошли вы?
— В «Блуминдейл» — мой старый свитер совсем обтрепался. К сожалению, там мне ничего не подвернулось. Да, и еще я заглянула в банк, депонировала чек. Затем я вернулась на работу.
— Как?
— Автобусом.
— В котором часу?
— Где-то в районе четырех.
— Четырех? — Тед Шрив приподнял бровь. — Ничего себе перерыв на обед!
— В тот день я отпросилась на всю вторую половину дня, но передумала и вернулась.
— Почему передумали?
— Хотелось заработать очко в свою пользу. Мой начальник в последнее время не в настроении.
— Значит, вам неизвестно, куда графиня направилась после ленча?
— Нет.
— А вот мистер Натаниель утверждает, что она провела некоторое время с вами. Так она сказала ему в ювелирном магазине.
— Разумеется, она провела время со мной! За ленчем.
— Нет, уже после. Если верить ему, графиня не получила от вас ожерелья в кафе и вынуждена была пойти к вам на квартиру. По дороге туда, на лестнице, вы вонзили ей в руку что-то острое. Вот почему ее рука была забинтована.
—
— Итак, вы отдали ожерелье графине уже за ленчем?
— Именно так. В обмен на чек, который потом депонировала.
— Было оно в футляре или без?
— В футляре красного сафьяна с позолотой.
— Кто-нибудь видел, как вы его передавали?
— Вряд ли.
— А собственно, почему? — Глаза инспектора сузились. — Кругом были десятки людей.
— Послушайте, вы же полицейский! Неосторожно передавать столь ценную вещь у всех на виду. Между прочим, это Моника настояла, чтобы все прошло как можно незаметнее, и я была с ней в этом вполне согласна.
Тед Шрив с улыбкой покачал головой.
— Что смешного? — осведомилась я.
— У вас, миссис Слейтер, ответ готов буквально на все.
— Почему бы и нет? Так все и было.
— Отлично, но если найдется свидетель того, как вы с графиней де Пасси проходили по вашей улице, входили в ваш дом или квартиру в интересующий меня период времени, я потребую объяснений. Это ясно?
— Прошу прощения! — воскликнула я с почти непритворным негодованием. — Если в «интересующий вас период времени» Моника находилась у адвоката и подписывала — или не подписывала — завещание, то как она могла быть со мной?!
— Есть теория, по которой у каждого из нас где-то есть двойник. Допустим, вам подвернулся двойник графини.
— О! Как вы уже изволили заметить, не слишком ли много совпадений? Побеседуйте лучше с адвокатом, пусть он расскажет, как все было!
Наречие «он», намеренно мной употребленное, заставило инспектора устремить на меня один из своих особенно буравящих взглядов.
— Я еще вернусь, миссис Слейтер, — сказал он после долгой паузы и пошел наконец к выходу.
— В то утро Моника обещала воздать мне за пережитое, — сказала я, догоняя его. — Тогда ее слова остались для меня загадкой, но теперь я понимаю, что она имела в виду. Вы взяли ложный след! Поверьте, мотивации мистера Натаниеля далеки от благородства.
Тед Шрив пожал мне на прощание руку, а перед тем, как уйти, заметил:
— Вы — исключительная женщина, миссис Слейтер.
Глава 36
Натаниель, ныне душеприказчик графини де Пасси, делал все возможное, чтобы подстегнуть ход расследования. Вполне понятно, что его упорство нагоняло на меня страх. Я жила в состоянии неопределенности, как муха в паутине, с ужасом ожидая, когда явится мой палач. Ждать и надеяться — вот все, что мне оставалось.