Светя другим
Шрифт:
Подхожу к кровати, которая выглядит староватой. Годах в девяностых такие были, но пульт у всех примерно одинаков, так что спокойно поднимаю изголовье, затем оглядываюсь в поисках фиксирующего бинта. Это реанимация, здесь всё есть, надо только знать, где. А у меня опыта… В общем, нахожу бинт, аккуратно фиксирую суставы «на карандаш» 21 , потому что шину не обнаруживаю.
– Хотя ей бы бандажи, – объясняю я коллеге. – У неё боль в районе восьмёрки, что при коллагенозах штука обыкновенная.
21
Шиной
– Я сплю, – констатирует коллега. – Или съел что-то не то.
– Сделать вам промывание «в два конца»? – светски интересуюсь я, на что доктор просто садится на стул, ошарашенно глядя на меня.
– Ты откуда всё это знаешь? – тихо интересуется он.
– Ну как же… – и я начинаю перечислять предметы покурсово. Издеваюсь, конечно. Ребёнок я, или погулять вышел? Коллега явно хочет в обморок, но в этот миг открывает глаза девочка.
Глава третья
Ирочка
Я открываю глаза и вижу его. Передо мной стоит мальчик. Он в точности такой, каким я себе его представляла – такие же светлые волосы и голубые глаза, в которых видно беспокойство. Он худенький, но какой-то близкий, хотя, возможно, это мне кажется, потому что я устала быть одна. Можно, он будет моим… другом?
Я понимаю, что это он мне только что приподнимал кровать, отчего сразу стало легче дышаться, и что-то делал с руками, боль в которых сейчас почти исчезла. Он, наверное, волшебник? Или ангел, которого мне послали, чтобы проводить… Ведь я же умираю.
– Ты пришёл, чтобы проводить меня? – тихо спрашиваю его, потому что мне как-то очень трудно говорить.
– Испугалась, малышка, – отвечает он мне, как-то очень ласково погладив.
И я… Я тянусь к этой руке, такой доброй, ласковой… Я тянусь всем телом, не в силах, да и не желая сдерживаться. Мне хочется, чтобы эта ласка длилась вечно. И он это понимает, продолжая меня гладить и как-то очень по-доброму смотреть в глаза. Мне кажется, что такого у меня никогда не было. Просто вообще никогда, пока не пришёл он.
– Что с ней? – слышу я чей-то голос. Это, кажется, взрослый, но я его не боюсь, ведь меня гладит он. Я больше ничего не боюсь, кроме того, что он исчезнет.
– Людская жестокость, – вздыхает мальчик. – Да и заканчивалась она, вот и испугалась, маленькая.
Господи, сколько ласки в его голосе! Он сам чуть покачивается, наверное, устал совсем. Значит, мне пора уже, но я не хочу закрывать глаза. Может быть, он останется со мной… там? Ну хоть на чуть-чуть! Кажется, я сейчас буду плакать…
– Ну что ты, малышка, – по-прежнему ласково говорит он, осторожно обнимая меня. Я не выдерживаю и плачу. Просто не могу выдержать этого тепла, эмоции захлёстывают,
– Вы бы полицию известили, – говорит этот волшебный мальчик кому-то. – Похоже, её именно убить пытались.
– Известили уже, – вздыхает незнакомый мужчина. – Смотрю на тебя – вижу мальчишку, закрываю глаза – слышу опытного врача. Не дай бог, психиатру попадусь.
– У неё родственники есть? – интересуется волшебный мальчик.
– Есть, конечно, в отличие от тебя, – голос приближается, надо мной появляется какое-то усатое лицо, отчего я вцепляюсь в руку мальчика, потому что вдруг становится страшно, что его отнимут.
– Тише, маленькая, тише, – говорит мне он. – Никто меня не заберёт, всё будет хорошо.
Мальчик как будто читает мои мысли, значит, он действительно ангел. Разве может быть иначе? Ведь это же он. Я закрываю глаза, потому что с ним я готова умереть. Главное, чтобы был он.
– Что-то неладно у неё… – задумчиво говорит ангел. – Учитывая состояние суставов, могли обвинять в симуляции.
– Ты бы лёг, парень, – произносит усатый мужчина, видимо, врач. – Сам едва стоишь.
– Aliis inserviendo consumor 22 , – абсолютно непонятно говорит ангел. – Пишите, коллега: синдром Элерса-Данлоса, навскидку – тип гипермобильный. С тридцать шестого года известен, между прочим, а детей по-прежнему заставляют проходить через боль!
– Ничего себе… – шепчет врач, а мальчик что-то делает со мной, я не понимаю, что именно.
22
Светя другим, сгораю сам (известное латинское выражение).
– Мать моя, педиатрия! – восклицает ангел. – Вы только посмотрите, вот здесь, видите?
– Сядь хотя бы, – просит взрослый, что-то подвозя. – Ты же синий уже.
– Ну, не настолько я синий, – хмыкает ангел. – Родителей напугать до непроизвольного мочеиспускания! Молекулярная диагностика у вас водится?
Дальше они начинают говорить непонятными мне словами, а я просто смотрю на него, смотрю и всей душой не хочу, чтобы он уходил. Ангел всё понимает, ведь он же ангел. Он сидит уже рядом с моей кроватью и гладит меня, а я тянусь к нему.
В комнату опять кто-то входит, я слышу открывшуюся дверь и вцепляюсь в моего ангела руками как могу сильно. Потому что сейчас же разлучат, а я не хочу, не хочу, не хочу!
– Почему девочка плачет? – интересуется женский голос.
– Боится она, – отвечает ей врач. – В пацана намертво вцепилась, ты только посмотри, как она на его ласку реагирует!
– Девочка… Моника, правильно? – обращается ко мне тот же голос, но женщину я не вижу, потому что зажмурилась от страха. – Не надо бояться, мальчик не исчезнет.