Свежий ветер
Шрифт:
Упоминания о Шепард сыпались со всех уголков экстранета, включая официальные каналы Альянса. Прочитав несколько заголовков тем, я почувствовал, как липкий, холодный ужас забирается в душу.
«Коммандер Шепард жива!»
«Свидетели утверждают, что видели коммандера Шепард, но разве ей не полагается быть мертвой?»
«Шепард вернулась к жизни в роли церберовского шпиона?»
Набрав полные легкие воздуха, я медленно выдохнул, отказываясь делать какие-либо скоропалительные выводы. Люди достаточно глупы, чтобы раз за разом вестись на обман, и это может быть очередной мистификацией или каким-нибудь усовершенствованным ВИ. Я был уверен в этом.
Но,
Это может быть кто угодно, уговаривал я себя. Я так давно не видел ее, что мой разум, узнав броню N7, дорисовал все остальное, создавая образ женщины, которую я когда-то любил. Наверняка, так оно и есть. Или же фото поддельное, а дата просто добавлена, чтобы выдать его за свежее.
Видео тоже имелось, и, не обращая внимания на подступившую к горлу желчь, я нажал на кнопку воспроизведения. Временной штамп свидетельствовал о том, что запись была сделала всего несколько дней назад, и поверхностная проверка не показала следов фальсификации. Да и когда в последний раз Шепард бывала в системах Терминус как агент N7? Это… это должно быть что-то недавнее. Какой-то прохожий на Омеге сумел снять на видео, как она в сопровождении двух оперативников с логотипом «Цербера» на форме входила в клуб. К концу просмотра на меня накатил приступ тошноты. Эта женщина обладала ее походкой, ее манерой держаться, а когда она обратилась к одному из своих спутников, я с замиранием сердца узнал ее голос. Потратив еще немного времени, я нашел записи камер наблюдения, фотографии – и все это датировалось теми несколькими днями, в течение которых буй связи Горизонта не работал. Это была она.
В голове роилось множество теорий, и, с трудом вдыхая кажущийся невероятно густым и душным воздух, я нашел объяснение, которое обладало неким извращенным смыслом. Мое дальнейшее изучение отчетов с Омеги и других планет и станций в системах Терминус, в течение которого я узнал о церберовском судне, словно в издевку носящем название «Нормандия», я только укрепился в своих подозрениях. В распоряжении «Цербера» имелись самые передовые технологии, они могли позволить себе лучших ученых и при этом не были скованы ни моралью, ни этикой. Ради достижения своих целей они пойдут на что угодно. И я видел только одно возможное объяснение происходящему – они создали машину по ее подобию, робота с ее лицом и голосом, находящегося под их полным контролем.
На самом деле эта теория отлично вписывалась в общую картину. «Цербер» хотел, чтобы на него смотрели, как на последнюю надежду человечества, а с начавшимися атаками коллекционеров вера колонистов в Альянс, и без того слабая, окончательно рушилась. Коммандер Шепард была величайшим бойцом нашей расы – иконой, которую Альянс до сих пор представлял идеалом, хоть и предал забвению ее идеи. Люди верили ей, верили в нее; большинство новичков были наслышаны о ее невероятных способностях и при первой же возможности
Я ни на секунду не позволил себе подумать, что эта женщина и правда та, за кого себя выдавала. Все это представлялось мне жестокой шуткой «Цербера», и одна мысль о том, что кто-то может принимать это всерьез, выводила из себя. Шепард бы никогда не стала работать с ними, даже если бы и оказалась живой, а я присутствовал на ее похоронах. Черт побери, это я первым узнал, что она мертва. «Цербер» просто использовал память о ней, ее лицо в своих личных целях. Идея казалась мне тошнотворной – все равно, что выкопать труп, привязать к его конечностям веревки и заставить плясать.
Я находился здесь только потому, что Альянс всерьез подозревал – за нападениями на колонии стоит именно «Цербер». Почерк им вполне соответствовал – придумать угрозу, реализовать ее, а затем создать кого-то вроде нее, чтобы решить проблему и завоевать всеобщее доверие. Манипулирование людскими страхами являлось их величайшим оружием. Однако это не сработает. Джена не была роботом, она представляла собой личность столь уникальную, что никому – и им в том числе - не удалось бы воссоздать ее.
Костяшки моих пальцев полыхнули голубым пламенем, и я сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Меня одолевало сильное желание что-нибудь сломать, найти ответственного за этот абсурдный обман и заставить его заплатить.
Я провел еще много часов, изучая всю доступную мне информацию, упорядочивая свидетельства, сверяя время и пытаясь понять, какова их конечная цель. Вскоре я начал просматривать информацию по церберовским лабораториям, которые нам удалось обнаружить, надеясь найти хотя бы какие-то упоминания о подобном плане или же свидетельства того, что развитие их отделений робототехники достаточно продвинуто, чтобы создать что-то вроде того призрака, что я видел на видеозаписи.
Где бы она ни объявлялась, самозванка утверждала, что ищет помощь для того, чтобы сражаться с коллекционерами. Они набирали людей и использовали ее для этих целей. Как я и думал.
Это неправильно. Зло, порожденное больной фантазией. Она была мертва, и им следовало позволить ей покоиться с миром.
Я послал Андерсону зашифрованное письмо, в котором сообщал обо всем, что нашел, а также спрашивал, не известно ли ему что-либо еще. Я написал старым друзьям и сослуживцам, прося их о помощи. Я сделал все возможное, чтобы раскопать как можно больше информации об этом… создании с лицом Шепард.
Не знаю, сколько просидел там, уткнувшись в голографический экран, но к тому моменту, как в сопровождении шипения открывающейся двери в помещение зашла встревоженная Лилит, на улице уже стояла кромешная тьма.
Только тогда, ощущая жгучий стыд, я вспомнил об условленной встрече.
Я извинился перед девушкой, а затем, потому что она спросила, рассказал ей правду или, вернее, ту ее часть, которую смог. Я заменил имя Шепард на «старого друга» и поведал все, что знал о происходящем. Я изо всех сил старался сделать так, чтобы это выглядело достаточно важной причиной для моей забывчивости, в результате которой я так и не явился на свидание. Время уже давно перевалило за полночь, и все заведения закрылись. Никогда прежде я не опаздывал на встречу с девушкой и уж тем более не забывал о ней начисто. И сейчас, когда меня вырвали из моего маленького мирка, я чувствовал себя ужасным эгоистом.