Свидание по приколу
Шрифт:
– Но она тебе нравилась?
Данька остановился и взял меня за плечи:
– Кира, ты представляешь себе наши встречи с Валькой – это же сплошные скандалы, как у супругов после тридцати лет совместной жизни. Мы совершенно разные!
– Хорошо-хорошо, – согласилась я, – но сейчас у тебя есть девушка?
– Ах, вот ты о чем! Нет, ничего серьезного… Так, просто по приколу…
Он подпрыгнул, сорвал грушу и протянул ее мне.
– Очень вкусная, дуля называется. – Данька явно пытался сменить тему.
– Спасибо, только ее
Данька показал на колонку.
– Идем!
Я сполоснула грушу, пока он держал ручку, напилась ледяной воды, даже зубы заломило. Потом пил Данька, прямо из бьющей о камни струи.
Грушу мы съели пополам, откусывали по очереди, словно передавали друг другу поцелуи.
Сели на скамейку у чьего-то дома.
– Расскажи мне о себе, – попросил Данька.
Я рассказывала: о родителях, как они познакомились, учась в политехническом институте, о небольшом уральском городке, который я едва помнила и где прошли первые годы моей жизни, потом отца перевели в столицу, и я целый год жила у бабушки с дедом, это еще было во втором классе… Именно тогда я с Генкой познакомилась… Я говорила о своих друзьях, о школе…
Данька слушал, молча улыбался, а я поймала себя на мысли, что так улыбаются взрослые, умудренные опытом люди, когда слушают маленьких детей.
– Странно, – сказала я, – ведь ты старше меня всего на год? Почему же мне кажется, что я разговариваю со взрослым парнем, а не с мальчишкой, ровесником.
– Я давно уже не мальчишка, – резко ответил он, – с четырнадцати лет.
Пока я хлопала глазами, он продолжал:
– Это случилось в деревне, летом. Ей было двадцать. Ночью собрались у кого-то в сарае, пили самогон. Я до этого самогон не пробовал, а тут меня на «слабо» развели. Ох, и нажрался же я! Ничего не помню. И ее не помню… – Он помолчал. – Как будто упал в бочку с маслом… Мне потом утром показали то место, в камышах у реки, – Данька неожиданно рассмеялся. – Там все вытоптано было, как после стада коров. Вот так…
Мне показалось, что у меня пропал голос, слова застряли в горле, кашлянула:
– А потом что было?
– Ничего.
– Вы больше не встречались?
– Нет, она студентка, приезжала зачем-то на несколько дней… потом уехала, и все.
– Зачем ей ты, она же взрослая!
– Так она тоже пьяная была.
– Как глупо!
Наташкина история померкла и забылась. Я так и не решилась спросить у него ни о той девчонке, ни о скандале, с ней связанном. Воспоминаний и так было предостаточно.
Я спохватилась, когда уже перевалило за полночь. Давно пора домой. Я знала, что бабушка не спит, лежит в темноте и ждет меня. С дедом мы договорились о том, что я буду приходить не позже двенадцати, и он мне верил. Поэтому спокойно ложился и засыпал сном праведника, уверенный в моей честности. Но бабушка – совсем другое дело, она ни слова не скажет, только будет вздыхать все утро.
Данька проводил меня до калитки и, прощаясь, лишь слегка пожал
Глава 11
Завтрак с подругой
Наташка прибежала с самого утра.
Уселась на край моей кровати и так вздыхала, что я проснулась и, с трудом разлепив глаза, уставилась на нее, не понимая, снится она мне, или на самом деле сидит и ждет моего пробуждения.
– Что случилось? – недовольно простонала я.
– Она еще спрашивает! – быстрым шепотом заговорила Наташка, – да я еле дождалась, когда родители уйдут! Сразу к тебе.
Вид у нее был тот еще.
– Наташ, я уснула часа в два. – Я попыталась забраться под одеяло, но подруга беспардонно стянула его с меня и начала тормошить:
– Не спи! Как ты можешь? Я из-за тебя всю ночь глаз не сомкнула! Рассказывай, что вчера было.
Я вздохнула обреченно, приподнялась, попыталась протереть глаза:
– Ты просто издеваешься.
– Ничего-ничего, человеку вполне достаточно восьми часов для полноценного отдыха, ты его почти получила.
– Вот именно – почти…
– У меня мало времени, – заметила Наташа, – в двенадцать мама придет на обед, так что поднимайся!
Я разозлилась. Ну с какой стати я должна подчиняться Наташкиной глупости, зависеть от графика работы ее родителей, и вообще! Какое мне дело до всего этого? Ведь у меня-то каникулы!
Но Наташка была неумолима. Пришлось вылезать из-под одеяла, тащиться на веранду, чтоб плеснуть в лицо холодной воды и поставить чайник на плиту.
Дед ушел с утра на рынок, он всегда сам ходит за покупками. Бабушка жарила оладьи.
– Вот и хорошо, – сказала она, – как раз горяченькие оладушки вам на завтрак.
Мы уселись на диване, пододвинув к нему табурет с чашками, оладушками и мисочкой сметаны.
– О, какая роскошь! – воскликнула Наталья. – Я теперь всегда к вам буду на завтрак приходить.
Бабушка заулыбалась, предложила меду и варенья. Мы не отказались. Она ушла в дом, оставив нас вдвоем.
– Рассказывай, – торопила Наташка, обжигаясь чаем.
– Да нечего рассказывать, – я отмахнулась.
– То есть как это – нечего, – возмутилась Наталья, – ты с ним поговорила?
– Ну, в общем да…
– И что он тебе сказал? Он как-то объяснился?
Я вздохнула, отложила надкусанный оладушек:
– Даже не знаю, наверное, он не очень-то и виноват в том, что случилось.
– Я так и знала! – вспыхнула Наташка. – Он и тебя развел!
– Почему это?
Наверное, мы слишком расшумелись, бабушка заглянула на веранду:
– Девочки, у вас все в порядке?
– Да нормально, ба! – ответила я. Она ушла.
– Потише, ты, – прошептала я Наташке, – не хватало еще, чтоб все узнали.
– Что узнали-то? – она тоже понизила голос. – И так все знают. Ты думаешь, куда он пропадает все время?
– Куда-куда, в деревню, – не очень уверенно ответила я.