Свидание с Богом
Шрифт:
Охотник ринулся следом, вломился в решетчатую чащобу, оставляя за собой просеку погнутого металла, но Излучатели уже скрылись…
Он остановился, пытаясь при помощи функционирующих сенсоров определить, куда делись ходячие длинноносые пушки, но в металлической чаще подобное сканирование оказалось бесполезной тратой бортовых ресурсов, металл отражал и множил сигналы, внося на экран радара полнейшую неразбериху разноцветных точек.
Прекратив преследование, Охотник развернулся и посмотрел вверх. Кронг по-прежнему сидел на самой макушке заправочной фермы. От его корпуса вниз действительно свисал
Если истощенная машина способна ощущать голод, то сейчас Охотник почувствовал именно его. Это было сводящее с ума острое чувство энергетической недостаточности, которое накатилось, как приступ дурноты у голодного человека. Его движения вдруг стали вялыми, индикационные панели внутри пустой рубки едва светились, механические псевдомускулы будто налились свинцом…
Если бы не мизерная сила тяжести на поверхности станции, то ему нипочем бы не достать оседлавшего макушку сорокаметровой фермы Кронга.
Поджав ступоходы, «Фалангер» лег передней частью своего торса на наклонную поверхность заправочной фермы, вытянул вперед манипуляторы, впившись клешнями захватов в ближайший переплет металлической конструкции, и медленно, метр за метром, пополз вверх…
Полностью сосредоточившись на этом, совершенно не свойственном для грозной боевой машины занятии, он не видел, ни вновь закопошившихся в решетчатой чаще Излучателей, ни яркой, двигающейся по угольно-черному полотнищу космоса искры, которая постепенно увеличивалась в размерах, медленно превращаясь в освещенный пламенем маршевых двигателей корпус космического корабля, такого же древнего и дряхлого, как и сама космическая станция, к которой, судя по всему, был проложен его курс…
Глава 2
Нельзя сказать, чтобы Джону Шеборту везло в жизни, скорее наоборот — он был оконченным неудачником. Иначе как объяснить тот факт, что некогда высококлассный пилот, способный водить большие космические лайнеры, вдруг оказался на борту дряхлого космического корабля, который выглядел намного хуже, чем любой, самый заштатный экспонат в орбитальном музее боевой славы системы Кьюига?
Последнее объяснялось достаточно просто.
Там за действующими моделями старых кораблей следили заботливые руки музейных работников, а тут по внешнему виду старинного армейского транспорта класса «Небулонг» можно было с уверенностью сказать, что его обшивки уже давно не касалась ничья рука…
Тем не менее он еще был в состоянии тащиться своим ходом к месту последней, вечной парковки.
Джон Шеборт, сидевший за пультом управления «Небулонга», был пьян и зол одновременно. Собственно, пристрастие к выпивке и явилось первопричиной его сегодняшнего бедственного положения, но злился он почему-то не на себя, а по очереди, то на судьбу, то на тех, кто его нанял в этот рейс, то на диспетчера окраинной станции, не желавшего поддерживать с ним бессвязный и абсолютно лишенный смысла разговор, то на компьютер старого транспорта, что сначала «завис», а потом и вовсе отключился после его садистских попыток отвлечь навигационную машину от ее прямых обязанностей игрой в покер, на которой пьяно настаивал Джон.
Угораздило же его сунуть в информационное гнездо
«Подумаешь, хрен великий… — с пьяной злобой подумал Джон, глядя на потемневший навигационный дисплей отключившейся бортовой машины. — Что теперь делать-то?!»
В первую очередь он приложился к початой бутылке, а уж потом водрузил свои не на шутку дрожащие пальцы на подсветившуюся изнутри панель ручного управления «Небулонгом».
«Вот гады, ушатали корабль до полного безобразия, а мне теперь расхлебывай», — с неистовой, иррациональной злобой пьяного человека подумал он, имея в виду нанявших его для этого рейса теперь уже бывших хозяев отслужившего свое военного транспорта.
Неизвестно, как руководители небольшой коммерческой фирмы, специализирующейся на внутрисистемных перевозках грузов, узнали о заброшенной со времен войны старой космической станции, но они вполне справедливо решили, что на ней можно дешево и без лишних затруднений похоронить принадлежащий фирме и давно отслуживший свое транспорт «Небулонг».
«Конечно, — думал Джон, отчаянно перебирая комбинации кнопок и клавиш, — тех, что всплывали в памяти сквозь дымку алкогольного дурмана, — за утилизацию одного реактора они бы выложили кругленькую сумму, а так все получалось дешево и сердито, они платят только ему, да и то какие-то крохи, за то, чтобы доставить „Небулонг“ в район станции и бросить там, стерев опознавательные номера фирмы и порта приписки, — мол, лежал он тут все время, аж с самой войны — транспорт-то военный…
Вот так… А ему за какую-то паршивую тысячу кредитов выкаблучивайся тут с ручным управлением, да еще потом обратный путь в спасательной капсуле — тоже не сахар: семь суток болтаться в невесомости до границ обитаемого сектора, где его обещали подобрать…»
«Нет… я им выставлю счет за ручную посадку, клянусь всеми Шиистами… Пусть только попробуют не заплатить!» — Джон, несмотря на явную нештатность ситуации, в очередной раз приложился к пластиковой бутылке с дешевым спиртным, загодя закупленным им еще до старта в ближайшем баре космопорта.
Кинув мутный взгляд на экраны внешнего обзора, он увидел, что станция имеет гораздо большие размеры, чем он мог предположить вначале, — она вдруг оказалась попросту ОГРОМНОЙ или так быстро приблизилась, что он и не заметил?!
Пальцы Джона машинально охватили две пористые рукоятки навигационных джойстиков, торчавших из пульта управления по обе стороны от кресла пилота. Оставалось надеяться, что все двигатели коррекции, связанные с системами ручного управления, заправлены и исправны. Проверить это перед стартом Джон, естественно, не удосужился.
А выпуклый, сумеречный борт циклопической конструкции стремительно приближался. Огромная шарообразная масса уже заполнила собой все экраны обзора, грозя раздавить маленький, по сравнению с ней, транспортный корабль.
В этот момент Джон запаниковал по-настоящему.
Бортовой компьютер должен был вывести «Небулонг» на стационарную орбиту вокруг заброшенного космического завода, посадка на поверхность никак не входила ни в какие предварительные расчеты, но ситуация, похоже, не оставила ни кораблю, ни его пилоту особенного выбора.