Свидание в лифте

Кит Тата

— Мам, ну пусти! — канючила она.

— Может, в игровую? — предложил Лёша и в ту же секунду стал ещё большим любимчиком моей дочери.

— Да! — вскрикнула она радостно. — Хочу в игловую!

— Тогда погнали.

— Лёш! — я напоминала сейчас шипящую кобру, но вся ситуация действительно начинала злить и, честно говоря, пугать.

— Часа нам хватит, чтобы поговорить? — поинтересовался он аккуратно, чтобы Варя не заподозрила волну напряжения между нами.

Я шумно вздохнула. Глядя в Лёшины глаза, сжала челюсти. Кончик языка щипало от противоречивых желаний: от желания послать его, куда подальше, до желания

поцеловать здесь и сейчас.

— Только на один час, Варя, — информация больше для Лёши, нежели для дочки.

В ТЦ я провела Варю в игровую. Теперь Лёша, отчего-то, решил держаться подальше от взаимодействия с Варей. Был рядом, но в стороне.

Дочка довольно быстро влилась в местную тусовку. Глядя через стекло, я убедилась в том, что ей там комфортно, и она уже даже завела новые знакомства.

Я хотела привычно сесть за столик в кафе рядом, но Лёша, всё это время держащийся молчаливой тенью, вдруг схватил меня за руку, будто мы влюбленные подростки, сбегающие с уроков, повёл за собой и буквально затолкнул меня в туалет для персонала.

— Ты что творишь?!

Я протестующе шипела и сопротивлялась, пытаясь вырвать руку из Лёшиной хватки. Но он этого, кажется, даже не заметил. Закрыл нас в небольшом пространстве с раковиной и унитазом.

Отпустил мою руку только тогда, когда своим шкафоподобным туловищем отрезал путь к двери, приперев меня к раковине. Уперся ладонями о кафель по сторонам от моей талии и с некой суровостью и любопытством заглянул в глаза, из-за чего мне тоже пришлось смотреть в его.

— Что? — я первая не выдержала этого гнетущего молчания. Немного странно видеть Лёшу таким серьёзным и вдумчивым. Под его пытливым взглядом я забыла о том, какая между нами разница, и кто из нас, всё-таки, старше.

— Из-за чего злишься? Я накосячил? — спросил он вполне спокойно и по-взрослому, а мне впервые в жизни захотелось, как маленькой топнуть ножкой, скрестить руки на груди и, надув губки, уйти куда-нибудь обижаться.

— Для того, чтобы об этом спросить, обязательно было заводить меня в туалет?

— Где-то недавно прочитал, что при ребенке ссориться нельзя. Отвёл в местечко поукромнее свою психулю.

— Сам ты психуля! — фыркнула я, нахмурившись. Хотела добавить что-нибудь ещё такое эдакое, но, стоило вновь заглянуть в Лёшины глаза, как я сразу поняла, что причина моей нервозности какая-то, по сути, пустая. Но не озвучить её теперь было бы странно. — Просто… Бабка эта… Выбесила!

И всё же я скрестила руки на груди и надула губки, опустив взгляд на Лёшину татуированную шею.

Сверху послышался смешок. Чуть приподняла взгляд и увидела широкую Лёшину белозубую улыбку.

— Реально? Ты из-за какой-то безвазелиновой бабки психанула?

— Почему «безвазелиновой? — не поняла я.

— А без чего она лезет, куда её не звали?

— Бесят эти советчики. Можно подумать, я до тридцати двух без башки прожила… — а сейчас я ворчала не хуже любой бабки, что, кажется, Лёшу только веселило.

— Ну, сказала и сказала она. Что ты на ней зациклилась? Эту бабку, возможно, сейчас машина собьёт, и хрен бы с ней, а ты заморочилась по какой-то херне. Или дело в другом? — вдруг вопросил он и лицо его сделалось серьёзным.

Я заглянула в голубые глаза и вопросительно свела брови:

— В чем тут ещё может быть дело?

— Слушай, Юль, я не маленький. И

прекрасно всё понимаю. Ты мне не доверяешь. Варю мне ты не доверяешь вдвойне.

— Лёш…

— Не надо, — качнул он головой с грустной улыбкой. — Я не пытаюсь играть сейчас в обиженку. Просто хочу сказать, что согласен с тобой, понимаю и принимаю. Хоть и не всегда приятно видеть, что ты никогда не оставляешь нас с Варей без своего присмотра больше, чем на минуту, будто я псих какой-то или неадекват. Ты имеешь право не доверять мне, — мне бы тут возразить что-нибудь, чтобы сгладить ситуацию, но Лёша был полностью прав. — Просто знай, что я никогда не сделаю больно ни тебе, ни, тем более, Варе. Но за вас обеих порву любого.

— Ты же ничего не задумал? На моего бывшего никакой план-капкан не строишь?

— Нет, — коротко ответил Лёша, но по его лицу скользнула тень, которая мне не понравилась.

Он врёт мне?

— Лёша, — строго потребовала я.

— Некогда мне им заниматься. Пока что…

— Лёша!

— Ой, всё! — выдохнул он и, обняв меня за плечи, впечатал носом в свою широкую грудь. Обхватил руками поудобнее и уткнулся подбородком в макушку. Несколько секунд покачивал и, похоже, с облегчением выдохнул, когда я обняла его в ответ, запустив руки под дутую куртку. — Успокоилась, моя кошечка?

— Нет.

Лёша тихо хохотнул. Слегка отстранился и приподнял мою голову, подцепив пальцами подбородок, чтобы я смотрела в его глаза.

— Дикая кошечка, — шепнул он и мягко накрыл мои губы своими, оставив лёгкий поцелуй. — А как ты на ту бабку смотрела… Думал, подерётесь. Никогда не видел двух дерущихся бабок… то есть милф.

— Лёша, блин! — я стукнула его кулаками по рёбрам, на что он лишь рассмеялся.

— Ну, тихо-тихо, — прижал меня обратно головой к своей груди и снова начал покачивать. — Просто хоть иногда расслабляйся, когда мы все вместе. Юля, которая со мной одна, и Юля, с которой рядом Варя — это две разные Юли. Во втором случае ты постоянно на страже. Ещё раз говорю, я не обижу. А если заподозришь что-то, то можешь в меня шмальнуть. В бардачке моей тачки лежит заряженный пистолет. Можешь хоть сейчас его забрать и шмалять мне в башку по любому поводу.

— Ой, не искушай, Лёш.

— По фактам, — выронил он и снова приподнял мой подбородок кончиками пальцев. — А теперь точно успокоилась?

— А я и не злилась.

— Пиздишь же.

— Ну, и что? — повела я бровью. — Что ты мне сделаешь?

Лёша хмыкнул, его голубые глаза слегка сузились и в них загорелись яркие похотливые искорки.

— Даже не думай! Мы в туалете, — успела я выронить за мгновение до того, как Лёша впился в мои губы обезоруживающим поцелуем.

Я протестующе замычала. Но действия мои говорили о том, что всё это мне однозначно нравится.

Лёша запустил теплые шаловливые пальцы под толстовку и потянул её вверх. Я без лишних слов, покорно, подняла руки и позволила ему снять с меня так мешающую нам ткань.

Стоило Лёше увидеть, что под толстовкой на мне только бюстгальтер из прозрачного черного кружева, как в глазах его из недавних искорок разгорелось самое настоящее пламя.

— Мои девочки, — выдохнул он и с жадностью припал к груди губами. По одному высвободил соски, поочередно дразня их языком.

— Ох! — я с наслаждением закрыла глаза, предоставляя Лёше всё, что он сейчас хочет.