Свидания плюс ненависть равно любовь
Шрифт:
— Да, — отзывается Амелия.
— И помните: дайте мне две минуты, и Максин отведет меня на кухню перекусить. Надеюсь, минут пятнадцать у вас будет. Достаточно?
— Должно хватить, — говорит Амелия.
Водительская дверь открывается, и грузовик качнулся, когда Эрик собрался выходить.
— Хорошо, — он делает шаг, после чего останавливается. — Может, нам надо… сверить часы или что-то типа того?
— Может, нам еще спеть «Swinging on a Star», чтобы уж точно быть похожими на Брюса Уиллиса и Дэнни Айелло в «Гудзонском ястребе»?
Амелия
— Иви, обычно мне нравятся твои постоянные отсылки к фильмам, но сейчас мне нужно, чтобы заткнулась.
— Давай иди уже, Эрик! — шепотом кричит на него Дэрил.
— Точно. Я пошел.
Слышны шаги Эрика по посыпанной гравием дорожке, а потом стук в дверь.
Пока мы ждем, Амелия трогает меня за плечо.
— А Картер знает, где ты?
— Ха… нет. Я с ним с утра не разговаривала. А сейчас мы одеты как воры и прячемся в грузовике племянника нашего босса. Наверное, эту часть стоит опустить, когда буду рассказывать ему, как прошел мой день.
Становятся слышны голоса, и мы замираем, прислушиваясь. Входная дверь открывается, и женский голос восклицает:
— Эрик, милый! Какой сюрприз!
Мой пульс отдается где-то в голове, пока я слушаю, как голоса сначала стихают, а потом и вовсе исчезают.
— Поехали, — шепчу я.
Откинув одеяло и медленно сев, я осторожно смотрю по сторонам, чтобы убедиться, что вокруг действительно больше никого нет. Вылезаю первая и приседаю, не переставая оглядываться. У противоположной стороны дорожки припаркован Мерседес Максин, но — слава богу — жуткого желтого Феррари Брэда нигде не видно.
Следом вылезает Амелия и сражу опускается рядом со мной на колени. Пока мы обе осматриваемся, из кузова падает Дэрил и катится по дорожке, шурша гравием.
— Эй, поаккуратнее, — шепотом говорит ей Амелия.
— Простите, — отвечает Дэрил. — Меня просто выгнали из йога-класса.
Здесь так странно без рождественских огней, парковщиков, звуков голосов и льющейся из огромного дома праздничной музыки. Вместо всего этого сейчас тихо, и только где-то в кустах стрекочут сверчки. Уже ближе к дому можно расслышать смех, а дверь очень удобно оставлена приоткрытой.
Спасибо, Эрик.
Крыльцо освещено тонкой полоской света из-под двери, и мы заползаем на него, после чего заглядываем в щель в огромную прихожую. Никого.
Взглянув на Амелию, я нажимаю рукой на дверь и морщусь, когда скрипят старые петли. Но вот дверь распахнута. Видимо, Эрик услышал этот звук, потому что начал говорить громче и с большим энтузиазмом.
Перед нами широкая лестница наверх. Я жестом показываю Амелии и Дэрил идти первыми, а сама с мягким щелчком закрываю входную дверь.
Наши теннисные кроссовки почти не издают шума, когда мы поднимаемся по лестнице, а потом осторожно выглядываем из-за угла, прежде чем пойти направо по коридору.
Амелия
Дверь открыта.
Даже этот кабинет Брэда Кингмана выглядит на все сто процентов ожидаемо. На огромном столе лежат стопки книг и документов. В свете из окна мы видим кучу сувениров с гольфа и всяких наград — вплоть до газетных вырезок — которые он с гордостью хранит. На полках книжных шкафов в ряд стоят фотографии с одним и тем же мотивом: он здесь главная звезда.
— Даже его кабинет выглядит пафосным мудаком, — закрыв за нами дверь, говорит Дэрил. Потом включает маленький фонарик и светит им по стенам. — Здесь есть сейф?
Проследовав за ее взглядом, я включаю свой и, оглядев стол, останавливаюсь, увидев каталожный шкаф.
— Давайте вы поищете ключ к картотеке, а я займусь компьютером? Попробую подобрать пароль.
Согласно кивнув, Амелия начинает поиски. Вместе с Дэрил они заглядывают под книги и документы, в ящики и за фотографии, в то время как я включаю компьютер, и на экране высвечивается поле для ввода пароля.
Я пробую его имя и фамилию, потом имя его жены и разные комбинации этих слов. Дату его рождения, количество «Оскаров», которые взяли его клиенты, и даже комбинацию его имени с гандикапом (да, на протяжении многих лет мы слышали истории его побед в загородном гольф-клубе). Мимо.
— Кажется, я что-то нашла! — прощупывая дно ящика, говорит Дэрил.
Потерпев столько неудач, я поворачиваюсь посмотреть и практически подпрыгиваю от радости, когда она подходит с небольшим латунным ключом в руке.
— Кому придет в голову приклеивать ключ с внешней стороны дна ящика? — шепотом спрашивает она, подходит к каталожному шкафу и вставляет ключ в замочную скважину.
— Кому есть что скрывать, — отвечает Амелия.
Мы не дышим, когда ключ тихо поворачивается в замке.
— И кто не думает, что у кого-то найдутся стальные яйца, чтобы прийти и найти его, — добавляет Дэрил.
— Слава богу, — говорит Амелия и с возобновленным усилием продолжает копаться среди документов. — Ищи все, что связано с обнаруженными нами названиями, идентификационными налоговыми номерами, хостинговыми компаниями, банковскими счетами — все что угодно. Если что-то выглядит подозрительно, фотографируй.
Я снова разворачиваюсь к компьютеру, полная решимости добиться своего. Ввожу несколько слов, которые ассоциирую с Брэдом, а когда они тоже не подходят, погружаюсь в раздумья. У Брэда слишком большое эго, чтобы пользоваться паролем из случайных букв и цифр, так что в его случае слово должно что-то значить для него…
В голову вихрем врывается мысль, и я пишу одним словом:
БРЭДВОССТАНИЕ
Это название фильма, над которым он работал, когда я еще была ассистентом. Брэд представлял актера, которого хладнокровно украл.