Свидетель
Шрифт:
С той же самой заботой и лаской, мама передает Алису в руки другого человека. Девушка не успевает разглядеть лица, но видит мужские руки, которые протягиваются к ней в объятиях. Кажется, что ей не хватает сил, и Алиса падает в пучину людей, которые ей только недавно пугали. Падая, она видит свет, который не пропадает, но становится дальше. С чувством паники, Алиса просыпается за полчаса до будильника.
Девушка, нервно дыша, проснулась. За окном наконец-то утих ветер, который до самого вечера бился о стекла. Глаза нервно хлопали ресницами. Грудь судорожно вздымалась, как во время истерики, как от всхлипов. Волосы еще сильнее выбились из бесцветно русой косы. Алиса пошла умываться в ванную. Холодная вода успокоила и вернула в реальность.
Девушка привычно заползла в свои вещи, которые так и не убирала со вчерашнего дня. Алиса пробежалась по дому, выключая свет за собой. Накинула на себя тоже белое пальто и ботинки, коричневую сумку через плечо и еще раз проверяла, все ли на месте и все ли она сделала из своего ежедневного ритуала утренних действий. Выходя из квартиры, недоверяя ключу, трижды ударила по дверной ручке, проверяя, точно ли закрыта дверь. По серому подъезду вновь глухим эхом разносилось цоканье темно-красных ботинок без каблуков.
За большой и тяжелой железной дверью подъезда встречал еще спящий город. Покрытый густой предрассветной темнотой, лишь редкие пятна фонарных столбов разрезали конец ночи. Редкие машины спешили по дороге, освещая разбитый асфальт своими теплыми фарами. В окнах домов посменно зажигался и гас свет таких же собирающихся по делам людей.
Алиса, шурша одеждой, так же плыла по привычному маршруту, но в обратном направлении. Все магазины и аптеки закрыты, даже почта. Только школа начинает лениво просыпаться огнями в окнах первого этажа. Единственный оплот бодрости – отдел полиции. Почти все окна горят, видны мужские силуэты внутри. На парковке несколько легковых машин в черных и белых цветов. Только пару машин ППС видно сразу по ярким отметинам цвета среди монохромности остальных.
Переходя дорогу, даже не пришлось ждать или особо яростно высматривать водителей, что смогут пропустить, настолько их было мало. Желтая больница тоже светилась теплыми окнами с узорчатыми занавесками, которые скрывали больных. Это единственное освещение внутри двора, через который шурша проходила Алиса.
Проулок за медицинским учреждением и СТО, между одноэтажных домов и до ближайших фонарей у рельсов вокзала. Начинается самая пугающая часть. Алиса привыкла в буквальном смысле к каждому камню, но держалась наготове. Ее с детства пугала темнота. Мама пыталась приучить спать без света, но каждый раз это заканчивалось лишь большими слезами. Даже теперь она не гасит свет перед сном. Погружаясь в мысли и следя за дорогой, оказалось, что совсем не страшно в очередной раз пройти по привычной темной улице. Теперь ее силуэт на земле стал длиннее от фонаря у вокзала. Так успокаивает, подходя все ближе, тень уменьшается. Страха все меньше, а света больше.
Алиса прошла по тем же самым деревянным дощечкам между рельсов, и вышла уже к большой дороге. Белое пальто шуршало по улице в сторону пекарни, в которой она каждый день работала. Тихое место, без лишних громких людей, в окружении тепла и покоя. Алису отделяла стена от бесконечного потока покупателей. Эхом до нее доносились разговоры, редкие конфликты за прилавком. Казалось, она совсем не здесь. Она продолжала готовить и не контактировала с людьми, находя упование в своей работе. По-детски делала игру из работы. Как будто мама снова пустила на свою кухню и разрешила трогать руками тесто. Нежно размешивая, прикладывая к нему силы всего хрупкого тела, Алиса каждый раз будто отдавала через руки все, что у нее было в сердце. Это было не от любви к людям, а от бесконечной влюбленности в работу.
Только войдя внутрь, еще так же холодно. Почти как на улице. Сразу же переодевшись в рабочее, помыв руки, Алиса начала разжигать пространство собой. Даже от включенных печей нет такого тепла, что от самой девушки. Через несколько минут помещение
Небольшое пространство кухни уже заполнено запахом не только свежего хлеба, но и сладкой выпечки, за которой часто бегали старшеклассники из ближайшей школы и студенты местного колледжа. Особенно щемило в сердце, когда взрослые люди, скорее всего родители, покупали несколько сдобных булок со сладкой начинкой для своих детей. Порой, когда работа почти затихала и Алиса уже готовилась уходить, она слышала эти теплые диалоги за стеной от себя, за кассой.
Так и пройдет еще один день в покое и тепле. Еще до пяти часов вечера, Алиса выйдет с работы домой и пройдется тем же самым маршрутом, с теми же мыслями и воспоминаниями и редкими инициативами что-то изменить.
2 Глава. Нахождение.
Алиса, раскрасневшаяся от тепла печей с булочками, вышла на холодную улицу. Контрастом температур ударило даже через пальто. К огромному счастью, не было такого сильного ветра, как вчера. По дороге не так уж и много людей. По времени, все еще на работах. Лишь одна краснощекая девушка шла по пустующим бесснежным холодным улицам, все так же погружаясь в свои мысли.
На вокзале еще осталось совсем немного людей. Буквально только что отъехал поезд. На перроне чуть толпились люди с сумками и чемоданами наперевес. Белой каплей через небольшую толпу просочилась Алиса и вновь шла по рельсам к домам. Навстречу ей шел мужчина, слегка полноватый и среднего роста. Он смотрел внутрь своей приоткрытой коричневой куртки и что-то поправлял в ней. Он не смотрел на дорогу, от чего столкнулся плечом с Алисой. Девушка в неловкости и стеснении пошла дальше, не забыв бросить в след уже уходящему кроткое «простите».
Одноэтажные покосившиеся деревянные домики пригибались к пустым грядкам за деревянными заборами. Небо оставалось таким же серым, как и вчера. Из-за отсутствия ветра, казалось, что небо абсолютно неподвижным куполом висит над городом, опираясь на редкие многоэтажные дома. Совсем редкие прохожие выбивались из пейзажа быстрым шагом и взглядом в пол.
Доходя до поворота к забору больницы, Алиса услышала очень высокий писк, походящий на плачь. Девушка замерла на середине дороги и вслушивалась в направление этого звука. Казалось, что какой-то безответственный человек выкинул совсем маленького котенка. Алиса свернула и пошла на плачь. Казалось, что нужно идти за красное кирпичное здание СТО. В голове уже были мысли, что нужно будет по пути домой зайти в ветеринарную аптеку и купить хотя бы средство от блох и какое-нибудь питание для нового жильца пустующей белой квартиры.
Пока девушка шла на звук, на ее пути валялись совсем маленькие порванные детские вещи. Они не были побиты грязным дождем, будто только выкинули. Небольшая оранжевая ветровка с вырванным замком, белая майка с фиолетовой бабочкой с порванными бретельками, половина красной юбки в рюшах и стянутые гармошкой белые колготки.
Придя на звук, Алиса увидела девочку от силы лет трех, лежащую на бетонном люке. Бледное тело было практически полностью залито кровью от колен до ребер. Худые колени бессильно содрогались чуть внутрь, словно пытаясь закрыться, не имея сил сделать этого. Тонкие руки лежали ладонями вниз на бетоне и пальцами скользили по железному люку. На грудной клетке виднелись бугры сломанных ребер, которые содрогались в попытках сделать вдох. Лицо залито кровью из носа. Беззубый рот в немом крике открывается и закрывается на манер рыбы. Вокруг головы валялись выбитые молочные зубы девочки. Гигантские зеленые глаза в окружение белесых ресниц моргали и смотрели на небо. Увидев Алису, девочка начала следить за ней взглядом и пыталась что-то сказать, но из нее рта доносились лишь хрипы и бульканье крови.