Свидетели 8-го дня
Шрифт:
А откуда Алексу знать, что это значит и что имеет в виду Лимит, об этом спрашивая. И он только и пожимает в ответ плечами. Лимит косится в сторону Максимилиана, и скорей всего, решает учесть и его здесь присутствие, и возможность повлиять на ход этого их состязания.
– Тогда 50 на 50. – Говорит Лимит, вынимая из барабана револьвера три патрона, перекладывая их в карман куртки. После чего он возвращает барабан на своё рабочее место, и тем же способом, с помощью плеча, прокручивает барабан. Затем поднимает револьвер на уровень груди Алекса и наводит его на него.
– Вы не будете против, если мы с вас начнём? – с насмешкой обращается с этим
А вот здесь Алекс решил возразить. Ведь у него больше не будет шансов озвучить своё несогласие вообще со всем сейчас здесь происходящим (ему уже нечего терять), и тогда какой смысл себя сдерживать собственным молчанием. Правда, решительность Алекса была какого-то не прямого действия, и он в ответ не категорично высказался против, и всё равно оставил последнее слово за Лимитом в решении этого вопроса выбора, кто будет первым испытывать свою судьбу.
– А как вы думаете? – задаётся вот таким вопросом Алекс.
– Я думаю на этот раз очень рассудительно и практично, как на том настаивает Максимилиан в мою сторону. И я не хочу, чтобы все последствия за мою ложную рассудительность вы взяли на себя, если вдруг судьба захочет со мной, а не с вами сыграть злую шутку. Так что мы начнём с вас. И чтобы вы убедились в моей честности, то я ещё раз прокручу барабан. – На этих словах Лимит вновь прокручивает барабан револьвера, после чего он наводит его на Алекса.
А Алекс к своему удивлению почему-то не видит страха в себе и своих глазах, готовых смотреть прямо в глаза смерти в виде направленного на себя дула револьвера. И что ещё крайне интересно для Алекса, – а это он только что за собой заметил, – то он сейчас отставил в сторону ожидаемое всеми событие, выстрел или осечку револьвера, и сконцентрировал всё своё внимание на взгляде на него Лимита.
И здесь он вот что заметил. Попытку жульничества Лимита, кто, косясь на барабан револьвера, может просчитать шансы благоприятного для него и не благоприятного для себя исхода в этой игре в рулетку, играть в которую пускаются все невезучие в своей жизни типы, отчего-то решившие посчитать, что раз они всю жизнь терпели неудачи, то вот сейчас, в этом плане, они поймают её за хвост. Наивные прямо, как дети. Хотя Лимит не настолько наивен, раз он всё же заглядывает в барабан револьвера и по наличию там патроном и открытых гнёзд барабана, прикидывает насколько он неудачлив и наивен в этом случае.
И, наверное, и по этой в том числе причине, плюс всегда хочется натянуть до предела нервы своему оппоненту, когда ты себя чувствуешь хозяином положения, Лимит не спешит нажимать на курок револьвера, решив всё сам делать, таким образом страхуя себя от всякой неожиданности со стороны Алекса, чьё согласие на эту смертоносную игру было всё же вынужденным. В общем, со стороны Лимита начинается игра на публику, где он, как в каком-то голливудском кино про дикий запад, начинает переглядываться со своим противником, чтобы через это его смущение оказаться более быстрее и значит живее.
Ну а когда револьвер в твоей руке, и ты можешь просчитать, хоть и отчасти, вероятность нахождения патрона в патроннике, то ты начинаешь себя чувствовать тут выше всех, и соответственно всему этому себе позволять подшучивать над самой судьбой.
– А может всё переиграем. И я начну с себя? – с насмешкой над Алексом и над тем, что тому сейчас предстоит мучительное решение в плане выбора для себя, что ему ответить на этот его каверзный вопрос, задался вопросом Лимит. И в чём, в чём, а в этом предположении
Ну а так как Алекс был поставлен перед вопросом жизни и смерти, то он, конечно, не мог вот так сразу найти на него ответ, стоя без ответа. Что, естественно, для другой стороны виделось, как затягивание времени и нежелание искать компромисс. И Лимит начинает подгонять Алекса с ответом.
– Разве не верна истина, что при решении любой проблемы надо начинать с самого себя? – а вот этот вопрос Лимита однозначно неоднозначный, и он прямо подталкивает Алексу к решению… – Хм. А к какому решению? – вопросил себя Алекс. – Ведь я его могу понять и так, и так. Что и говорить, а умеет он загадывать головоломки.
И тут, на этом кульминационном почти моменте, вдруг, во весь ход этого события вмешивается Максимилиан, о ком все уже было забыли.
– А ты уверен, что все мы оказались в нужное время, в нужном месте? – задаёт вот такой, несколько странный вопрос Максимилиан, одёргивая Лимита от Алекса.
– Не лезь под руку! – чуть ли не орёт на Максимилиана разъярённый и так в момент выведенный из себя Лимит. – Каждый патрон в револьвере находится на своём месте.
– Ты не ответил на главный вопрос. – Всё же не молчит Максимилиан. – В нужное ли время?
– В нужное время! – Заявляет Лимит.
– Ты уверен? – всё не уймётся Максимилиан.
– Уверен. – С твёрдостью даёт ответ Лимит.
– Для кого? – а вот этот вопрос Максимилиан сбивает Лимита с его прежней убеждённости в своей правоте. И его ответное молчание, и сомнение в сторону револьвера, где вид барабана с обратной стороны всё же оставляет шанс не быть на 100% уверенному в своей правоте Лимиту, говорит об его растерянности. И решить этот вопрос можно лишь немедленным не промедлением с нажатием курка револьвера, приставленного себе в висок. Что Лимит немедленно и производит. И судя по раздавшемуся тут же выстрелу и вслед за этим звуком падения Лимита, то он всё-таки не смог просчитать одну сотую вероятности нахождения патрона в патроннике в нужном месте, в нужное время. И он оказался в строго наоборот, не в нужном месте, не в нужное время для Лимита.
– Ну что, пошли. – До Алекса, слегка контуженного от всего сейчас произошедшего с Лимитом, доносится голос Максимилиана. И понятно, что Алекс сразу не понял и не сообразил, что от него хочет Максимилиан и разве можно всё так оставлять с Лимитом.
– А как же? – вопрошает Алекс, кивая на распластавшегося на земле Лимита.
Максимилиан равнодушно посмотрел на замершего в своём небытие Лимита, перевёл взгляд на Алекса и с предполагаемой за ним циничностью резюмировал все эти обстоятельства с Лимитом. – Не вижу необходимости свидетельствовать и фиксировать приведение приговора в исполнение.