Свидетельница смерти (Театр смерти, Убийство на "бис")

Робертс Нора

Уитни откинулся назад, барабаня пальцами по столу.

– Я понимаю, ты не хочешь привлекать к делу из­лишнее внимание общественности и прессы, но по-другому не получится. Смотри на это как на часть своей работы – неприятную, но неизбежную. Однако до пресс-конференции все же избегай раздавать интервью и общаться с журналистами.

– Конечно, сэр. Мне самой это как кость в горле.

– Я хочу, чтобы расследование завершилось как можно скорее, и уже поторопил медиков со вскрытием. Лаборатория – тоже на низком старте. Надеюсь, и ты меня не подведешь. Айрин Мансфилд потребовала вы­звать ее адвокатов?

– Пока

нет.

– Интересно…

– Но скоро потребует. Вчера она была в шоке, но, когда у нее в голове немного прояснится, она тут же ки­нется к законникам. Костюмерша подтверждает, что неотлучно находилась с Айрин в ее гримуборной каж­дый раз, когда та меняла сценические костюмы. Я, правда, не слишком полагаюсь на ее слова: эта женщи­на боготворит Мансфилд. А пока я собираю информацию на всех членов труппы и технический персонал. Это дело не быстрое, поскольку народу очень много. Допросы начнутся сегодня утром.

– Верно ли, что придется опросить больше тысячи человек?

При мысли об этом у Евы заломило в висках.

– Боюсь, что так, сэр. Сами понимаете, вчера вечером мы не могли держать зрителей слишком долго. Мы лишь собрали персональные данные каждого: имя, фамилия, адрес. А потом всех отпустили. Кое-какие пока­зания у нас, правда, уже есть, поскольку некоторые лю­ди просто не могут не высказаться. Однако большинст­во этих показаний – пустая болтовня и совершенно бесполезны.

– Распредели свидетелей между сотрудниками, а я сниму с других участков еще несколько детективов и дам их тебе в помощь. И отсейте тех свидетелей, которые априори не в состоянии нам помочь. Нужно макси­мально сузить их число.

– Я займусь этим прямо сегодня, майор.

– Повторяю, распредели работу между ребятами. Ты не можешь тянуть весь воз в одиночку. Фини зай­мется сбором компьютерной информации об актерах и техперсонале. Я прикажу ему бросить все текущие дела и сосредоточиться только на этом.

Ева представила, как взвоет Фини, получив такой приказ. Но она была рада, что сможет поделиться хотя бы частью работы с лучшим детективом-компьютерщиком.

– Я свяжусь с ним, майор, и вручу ему список инте­ресующих нас людей.

– Копии всех материалов – мне. И скажи своим людям, что после пресс-конференции никто не имеет права давать никаких интервью, не получив предвари­тельно моего разрешения. А ты, Даллас, приготовься к тому, что до тех пор, пока это дело не закрыто, вы с му­жем будете фигурировать во всех газетах и телепередачах, а к вашему дому будут водить туристические группы. Если тебе понадобится еще какая-нибудь информа­ция, дай мне знать.

– Спасибо, майор, но пока я начну с того, что есть.

– Жду тебя здесь в час тридцать.

Это означало, что беседа окончена. Ева вышла из кабинета и спустилась на свой этаж. По дороге она вы­тащила из сумочки сотовый телефон и набрала номер Фини, начальника отдела электронного сыска.

– Привет, Даллас! – весело откликнулся он. – Я слышал, ты вчера посмотрела классный спектакль?

– Да, с убийцей в главной рели. Ну ладно, хватит трепаться. У меня приказ майора: прислать тебе для об­работки полный список актеров и работников постановочной части – гримеров, костюмеров, бутафоров, рек­визиторов, осветителей, монтировщиков сцены и так далее. Я хочу знать подноготную всех, и

как они друг с другом связаны. А кроме того – существовали ли ка­кие-нибудь связи между каждым из них и Ричардом Драко или Айрин Мансфилд.

– Рад бы протянуть тебе руку помощи, Даллас, но у меня сейчас дел – по самые ноздри.

– Это приказ майора, – повторила Ева. – Так что все претензии к нему.

– Вот черт! – бессильно выругался компьютерщик, и Ева представила, какая неизбывная скорбь отразилась на его физиономии. – Сколько человек будет в твоем списке?

– Чепуха, человек четыреста.

– Матерь Божья! Святые угодники! Твою мать!..

– Фини, либо ты молишься, либо материшься. Кстати, информацию на Мансфилд я уже вытащила, но ты тоже можешь покопаться – вдруг найдешь что-то еще. – Ева подошла к своему кабинету и, увидев под­жидающую Пибоди, мотнула головой, приглашая ее войти. – Уитни считает это дело приоритетным и пришпоривает нас, как коней. В четырнадцать часов состо­ится пресс-конференция, и к этому времени я хочу по­лучить от тебя как можно больше информации. Тебе разрешено привлечь к работе столько людей, сколько понадобится.

– Я просто счастлив!

– Трудись, дружище. Я буду в городе, а список при­шлет тебе по факсу Пибоди. Особое внимание обращай на то, кто с кем и когда трахался.

– В моем возрасте это уже перестает иметь осново­полагающее значение.

– Ха-ха, Фини, не прибедняйся! Для секса и травки все возрасты хороши. Будем держать связь.

Ева убрала телефон и обратилась к Пибоди:

– Перешли список работников театра Фини, пусть электронщики попотеют.

Пибоди отправилась выполнять задание. Минут че­рез пять она вернулась и доложила, что все сделано. После этого Ева и ее помощница вышли из кабинета и спустились на лифте в подземный гараж Управления полиции.

– Скажите, лейтенант, а Макнаб тоже будет рабо­тать над этим делом? – робко поинтересовалась Пи­боди.

Ева искоса посмотрела на свою помощницу, трях­нула головой и отперла дверцы машины.

– Не знаю, не спрашивала.

– Но вам ведь интересно, не правда ли?

Ева пристегнула ремень безопасности и завела мо­тор.

– Что именно?

– Ну-у… про нас с Макнабом.

– Для меня не существует никаких «вас с Макна­бом». Меня меньше всего волнует, трахается ли моя по­мощница с пижоном из отдела электронного сыска. – Пибоди печально вздохнула. – А теперь прекрати бол­тать чепуху и дай мне первый адрес.

– Кеннет Стайлс, он же «сэр Уилфред». Парк-аве­ню, 828. А он, между прочим, очень хорош в постели.

– Кто, сэр Уилфред?

– Да нет же, Макнаб.

– Пибоди!

– Не притворяйтесь, будто вам не интересно.

– Ни капельки. – Однако образ Пибоди в жарких объятиях Макнаба все же мелькнул в ее мозгу. – Сосре­доточься на работе.

– А я могу думать одновременно о многих вещах.

– Тогда подумай о Кеннете Стайлсе и продиктуй мне данные на него.

– Есть, шеф. – Пибоди покорно раскрыла блокнот и стала читать: – Кеннет Стайлс, пятьдесят шесть лет, уроженец и коренной житель Нью-Йорка. Родился и вырос в пригороде. Родители были музыкантами. Пра­вонарушений не числится. Обучался у частных препо­давателей, изучал актерское мастерство, историю кос­тюма, дизайн сцены, ораторское искусство.