Свидетельство обвинения : церковь и государство в Советском Союзе
Шрифт:
Ответ: - Вообще говоря, это не противопоказано человеку. Но вы подумайте о другом: может ли человек, исповедающий христианскую религию, греша, так сказать, перед своей совестью, скажем, сдавать экзамен по атеистическому предмету? Конечно - нет.
Вопрос 3
– Почему ограничена религиозная пропаганда?
Ответ:– А потому, что большинство является атеистами, и они приняли соответствующий закон (?).
Вот такие ответы. Кроме всего прочего докладчик - элементарный хам, потому что имел наглость прямо в лицо оскорблять и издеваться над студентами.
Организовал этот
Что касается практики большевистского отношения к Церкви и к верующим, то она шла своим чередом, независимо от законодательства.
Здесь уже не до бесплодных словопрений. Насилие, штык и пуля - вот инструменты большевистской тактики в их "идеологической" борьбе против Церкви. Кровь на ризах Церкви - вот след этого насилия.
1) Для жуткого явления местного (локального) понимания - имя декрета советской власти сознательно применено. Такое же жуткое понятие - местное (частное) мнение, в понимании законодательства.
2) "Церковный календарь" на 1927 год, с. 48
3) Там же, с 48-49
4) См. Бюллетень НКВД N 10 от 1923 года.
5) См. Собрание узаконении. 1923 г. N72-73, ст 699
6) "Церковный календарь на 1927 год", с 49
7) Там же.
8) Там же
9) Циркуляр НКФ, 2 января 1925 года, N 463 См. "Церковный календарь на 1927 год", с. 49-50. См. также: Гидулянов П. В. Отделение Церкви от государства. Полный сборник декретов, ведомственных распоряжений. М, 1926, с. 210
10) "Церковный календарь на 1927 год", с. 52.
11) Там же. с. 60.
12) "Церковный календарь на 1923 год", с. 37.
13) Там же
14) "Церковный календарь на 1927 год", с 60.
15) Там же, с. 47
16) Разъяснение V Отдела НКЮ. 19 августа 1924 года. См. там же
17) "Церковный календарь на 1927 год", с. 44
18) Там же, с. 44.
19) Там же, с. 43
20) Там же
21) "Церковный календарь на 1923 год", с. 38.
22) "Известия" 18 4 1924 г. См. "Церковный календарь на 1923 год", с. 40.
23) "Революция и Церковь". 1924. N 1
24) "Труд" Июнь 1923 г. См. "Церковный календарь на 1923 год", с 43
25) Скажут, что это маловажно. Нет! Не маловажно! Это значит, что правительство не может найти грамотных людей для редакции своих законов. Это значит, что оно дозволяет писать законы, которые для целого народа должны быть ясны, как дважды два, людям, не знающим отечественного языка "Это явление страшное, которое приводит в трепет за будущность, ибо носит на себе печать бездарности" (Огарев в статье, анализирующей манифест императора по случаю коронации. "Полярная Звеза") См. Л. Либединская. "С того берега" Повесть о Николае Огареве. Изд полит лит-ры 1980, с. 154
26) Высказывания лектора приведены дословно по магнитной записи.
27) По общепринятым редакционным представлениям, в сложных предложениях, связанных союзом "не только но" на составную часть, к которой относится "не только" приходится не более 40% смыслового значения.
"Ни один священник, епископ и т.д. не был и никогда не будет арестован только за то, что он - духовное лицо" [1] - бесстыдно заверяли большевики русскую и международную общественность в 1918 году. Так же утверждают коммунисты и сегодня.
Да, действительно, в первое послереволюционное время в тюрьмах томилось не так уже много церковных людей, потому что священнослужителей чаще всего не арестовывали, а расстреливали.
Религиозные объединения, по представлению большевиков того времени, это единственные легальные организации, впитавшие в себя все враждебные им элементы. [2]
Мир религии они с самого начала воспринимали как один из главных противников на пути достижения своих целей. И потому они с тем большей бескомпромиссностью взялись за разрушение всего, что связано с религией. [3]
"Очень большую и активную роль в этом сборище всех антисоветских вражеских организаций, возглавляемом международным фашизмом, - писал один советский автор, даже спустя 20 лет, - играли и играют духовенство, церковники всех мастей - попы, монахи, муллы, раввины и сектантские вожаки Смертельно ненавидя советскую власть... религиозные мракобесы стали на путь создания контрреволюционных организаций для борьбы против советской власти... Духовенство раскинуло по всему Союзу целую сеть контрреволюционных шпионских гнезд". [4] Такое отношение государства к религии и Церкви давало государству основу для неограниченных репрессивных мер против всего церковного.
В стране "победивших рабочих и крестьян" религии была объявлена война, участие в которой должны были принять все "сознательные пролетарии нашей страны" [5]
И большевики принялись бороться с религией "по-настоящему". [6]
"... В те дни строительства и битв,
Вопросы все решая просто,
Мы отрицали старый быт
С категоричностью подростков...", - писал впоследствии Ярослав Смеляков в поэме "Строгая любовь".
Матрос Кранов из Калуги в те дни приезжал в редакцию журнала "Революция и Церковь" с письмом (стихи), в котором вообще предлагал просто-напросто "упразднить религию" [7] (довольно явственной рецидив французской революции - см. выше).
Монархия, религия. Церковь и все тому подобное, - это была эпоха, "ушедшая на свалку истории", как выражались в среде большевиков. [8] "Эксплуататоры (к которым во всех случаях относили и Церковь - В.С.) разбиты, но не уничтожены", [9] - писал Ленин, явно призывая к их уничтожению. Советы очень скоро пришли к выводу, что с "религией нельзя бороться только декретами". [10]
"Мы разбили и уничтожили в октябре всю старую государственную машину, - писал в это время организатор всей антирелигиозной кампании С. П. Красиков, - мы уничтожили старую армию, старые суды, школы, административные и другие учреждения и создали и создаем свои, новые. Этот процесс трудный... мы делаем ошибка... Однако оказывается, что сломав всю старую машину классового угнетения тружеников, всю эту помещичью жандармерию и т.д., мы Церковь, которая составляет часть этой старой государственной эксплуататорской машины, не уничтожили (разрядка наша - В.С.). Мы лишь лишили ее государственного содержания... лишили ее государственной власти. Но все же этот обломок старой государственной помещичье-капиталистической машины сохранился, существуют эти десятки тысяч священников, монахов, митрополитов, архиереев. Почему же с такой незаслуженной ею осторожностью отнеслась советская власть к этому обломку старой машины? [11]