Свинцовые Ливни. Том 2

Бачурова Мила

– Нет. Не хочу.

Рокси села на крыльцо рядом с ним. Попросила:

– Расскажи про Старка. И про других… За что Вэл их так ненавидит?

– За то, что жизнь ему сломали, – неохотно отозвался Яшка. – За то, что мать погубили. За то, что у самого – всё, что было, отняли.

– Маму Вэла… убили? – голос у Рокси дрогнул.

Яшка выдохнул дым.

– Вэл спортсменом был, с самого горшка занимался. На всех соревнованиях – если не в первой десятке, то близко. Каждая гонка – если не призовое место, то рядом.

– Гонка? – удивилась Рокси. – На чём? На мотах?

– Нет, блин. На воздушных шариках.

– А сколько же ему

лет было?

– Почти четырнадцать. До полных четырнадцати, когда к юниорам переводят, чуть-чуть не хватало.

– Но, подожди, – Рокси нахмурилась. – Ты что-то путаешь! Детям запрещено управлять мотоциклами. До восемнадцати лет этот вид транспорта…

Яшка хмыкнул.

– Самой-то тебе сколько?

– Семнадцать. Скоро будет. Но мы – это вообще другое! Мы действуем незаконно.

– А кто тебе сказал, что в гонках всё законно? Законы работают там, где людям есть, что терять. Это у вас в Грине, если в Инструкции написано «нельзя», то ни один родитель ребёнку близко подойти не даст. А у нас расклад другой. Детей, бывает, в бордели сдают – не кашляют. Кормить будут, крышу над головой дадут, и ладно. А в гонках, если не копать, то вообще типа всё нормально. Кубатуру движка, прочее – по документам занижают. И получается, будто это и не мот, а чуть ли не игрушка. И гонок никаких тоже как будто бы нет. Катаются детишки в своё удовольствие – кто им запретит?

– Но это ведь очень легко проверить? – Рокси нахмурилась.

Яшка хмыкнул.

– Легко. Если реально проверять. А если смотреть одним глазом на мот, а другим – на браслет, куда тебе только что бабла насыпали… Вэл рассказывал, есть извращенцы, которые только детские гонки и смотрят. Взрослые им не интересны, кайф не тот. Не визжат, когда победят, не ревут, когда проиграют. А сколько деток из-за этих якобы игрушек бьётся, никто не считал. У организаторов жопы прикрыты, родители или опекуны заранее бумажку подписывают, что претензий не имеют. Но Вэл всерьёз не бился, хранили Стражи. И возраст как раз подошёл в юниорскую команду переходить. Дальше, если тебя возьмут, заработки уже другие. А через пару лет, если повезёт, могут документы выправить, что совершеннолетний, и в Грин переправить.

– В Грин?

– Ну да. В подпольных заездах – кто гоняет, по-твоему? Не цветные же. Такие, как Вэл – которые, если покалечатся или насмерть уберутся, то пропадут как не было, и дело с концом.

– И Вэл… – Рокси сглотнула. – Он действительно этого хотел? Попасть в Грин на таких условиях?

Яшка пожал плечами:

– А чего ему не хотеть? Как вспышка бахнет, сдохнуть – лучше, что ли? Хотел, конечно. Думал, сперва сам переберётся, потом мать перетащит. Чтобы та хоть на старости лет как человек пожила.

– И он не боялся разбиться?

– А ты не боишься? – Яшка посмотрел на неё.

Рокси отвернулась.

– Про меня ты сам всё знаешь.

– Ну, вот. А чего тогда спрашиваешь? Боишься, не боишься – какая разница? Надо – значит, берёшь да делаешь. И Вэлу, чтобы в юниорскую команду взяли, нужно было в соревнованиях попасть в первую десятку. Там «почти» уже не канало, либо попадаешь, либо хер сосёшь. В команде, конечно, можно остаться, через год снова счастья попытать. Но через год другие пацаны подрастут. И менеджеры, которые всем рулят, ставку уже на них будут делать. Лишние часы разрешат накатывать, машины получше дадут… В море много рыбы, – Яшка выдохнул дым. – Неудачники никому не нужны. И Вэл в тех соревнованиях, в первом заезде хороший

результат показал, третье место привёз. Гонки там были уже серьёзные, ставки на пацанов приличные делали. И, как у них полагалось, часть с этого выигрыша причиталась родителям. Ну, или опекунам – кто там тебя в команду привёл. Матери Вэла менеджер позвонил и говорит: «У твоего пацана – все шансы в следующем заезде тоже победить. Я могу сейчас выигрыш отдать тебе, и ты эти деньги потратишь на хозяйство и прочую ерунду. А можешь поставить их на своего сына. И тогда, если он победит – а он скорее всего победит, – ставка вырастет вдесятеро! Ты получишь в десять раз больше, чем сейчас. Ну, как – ты веришь в своего сына?»

– Я бы поверила, – пробормотала Рокси. – Вэл офигенно катает.

Яшка кивнул:

– Вот и она поверила. У неё ведь мечта была, как у всех, из Милка выбраться. Хотела, чтобы Вэл с гонками завязал. Чтобы в школу ходил, работу нашёл. А ставка-то – один к десяти! И матушка его не только выигрыш поставила, но ещё и все свои сбережения, что были. И на работе деньги взяла. Она кассиром работала в какой-то конторе, много лет уже. Ей доверяли, кассу не каждый день пересчитывали. Думала, завтра деньги вернёт, да и всё.

– А Вэл… – голос у Рокси дрогнул.

– А Вэл ничего не знал. Мать ему не сказала – менеджер предупредил, что нельзя. А то, дескать, разволнуется пацан, перед гонкой психовать будет. А сам Вэлу говорит: слушай, тут такое дело. Не нужно, чтобы ты в этом заезде в первую пятёрку попал. Привези восьмое-девятое место, и хватит. Пускай тебя другие парни объедут, на которых ставки выше. Ну, а я в долгу не останусь. Вэл знал, что такие вещи проворачивают. Говорит – окей, не вопрос. Сказано – восьмое, он и привёз восьмое. Хотя, говорит, мог бы в пятёрку войти.

– Но ведь в юниоры действительно брали десятерых? Вэл, получается, ничего не терял?

Яшка покачал головой:

– Это обычно брали десятерых. А в тот раз что-то пошло не так. И тот, кто выше менеджера стоял, сказал, что десять – перебор. Только шестерых возьмут. Менеджер, гад, шестерых и отобрал – тех, на кого ему указали. А других пацанов подговорил уступить, чтобы уж с гарантией… Вэл говорит, его бы воля – менеджера грохнул бы прямо там. Но тот не дурак оказался, почуял, чем пахнет. Свалил заранее. Вэл его искал-искал – не нашёл. С горя забухал, очнулся через сутки. Пришёл домой – а там дики. Обыск идёт, на работе у матери растрату обнаружили. Вэл сперва вообще не въехал, в чём дело, на диков кинулся, чтобы мать не увозили. Ну, и – нападение, телесные, прочая херня. Закрыть хватило, в общем. Получилось, что и мать арестовали, и самого Вэла упрятали. Мать после этого так и не оклемалась, удавилась в камере. Вэлу сперва ничего не говорили, потом наврали, что от вспышки умерла. Про самоубийство он сам узнал, после уже. Как вышел, всё пытался того менеджера найти.

– Нашёл?

– Тогда – нет. Выяснил только, что этот гад в Грин перебрался.

– В Грин? – переспросила Рокси. И ахнула. – Грин… Спортивный менеджер… Старк?!

– Угу.

– А он ведь узнал Вэла!

– Узнал. Аж позеленел со страху. Хотя скольких таких, как Вэл, кинул – поди, со счёта сбился. Видать, давно уже лыжи навострил – сразу после того случая в Грин перебрался, внешность поменял. А когда мы в сети появились и про Грифа ролик прошёл, вовсе обосрался, потому Дэн его и искал так долго. С Грифом-то попроще было, тот не прятался. Был уверен, что не доберёмся.