Свинцовые тюльпаны

Зверев Сергей Иванович

— Точно, — оживился командир. — Так, ребятушки. Сотворим-ка им подставу, должны купиться. Работаем…

21. Пригород Бишкека

Все выглядело настолько натурально, что Новиков начал втайне собой гордиться. Ему удалось (не без помощи Злого, конечно) обзавестись настоящей машиной «Скорой помощи». Откуда спецназовец пригнал этот раритет — белый «РАФ» с красной полосой и красными же крестами по бокам, — Владимир понятия не имел, но находку одобрил. Несмотря на

возраст, а автомобиль не иначе как был ровесником самого доктора, микроавтобус работал как часы. По крайней мере развалюхой его назвать язык не поворачивался, и бегало чудо прибалтийской сборки довольно резво.

В медслужбе авиабазы Новиков достал халат для Юлии, которая наотрез отказалась оставаться в лагере одна и после короткого совещания с Мамочкиным была включена в состав выездной бригады. Грим сделал свое дело: на жертву истязаний девушка походить перестала, а на миловидную азиатку вполне смахивала — припухшее лицо с глазами-щелочками никакими тональными кремами не исправишь.

С документами тоже был порядок: новоявленный водитель «Скорой» с комплекцией борца-сумоиста позаботился и о своих «правах», и о путевом листе. И то и другое, как понимал Владимир, было не совсем настоящим. Но сам бы он вряд ли заметил подвох, если бы встретился с такими бумагами в жизни.

Дорога была чиста, как только что расстеленная простыня. Правда, в отличие от последней, ровной она отнюдь не являлась. Потряхивало на ухабах существенно. Злому приходилось то и дело вертеть «баранку» в разные стороны, чтобы не сломать подвеску о внезапно нарисовавшуюся прямо на старом асфальтовом полотне рытвину.

Новиков, как и полагалось по статусу врачу, восседал на переднем пассажирском сиденье. Чуть развернувшись к отделенному переборкой салону, он периодически поглядывал на Юлию, которая довольно комфортно расположилась на неудобном кресле и дремала, вздрагивая и приоткрывая глаза при каждой встряске. Владимиру после бессонной ночи жутко захотелось спать.

— Как будто и нет никакой революции, — посетовал он, имея в виду показавшиеся вдали новостройки, окутанные предрассветной дымкой. — Сонное царство.

Мамочкин почти серьезно попросил:

— Не сглазь, Док. Я буду танцевать от восторга, если мы действительно никого по пути не встретим.

Доктор машинально поплевал через плечо. Смутился. На некоторое время замолчал.

Злой намеренно свернул с трассы на проселочную дорогу, остерегаясь поста милиции: встреча с представителями закона сейчас, кроме неприятностей, ничего не предвещала. Вдавленный в пыль гравий глухо зашуршал под колесами.

— Слушай, — Новиков решился задать вопрос, который его беспокоил с самого начала. — Командир, я так понимаю, специально эту поездку выдумал и меня просто так отправил, да? Чтоб не мешался под ногами?

Мамочкин пожал могучими плечами:

— Просто так Батя ничего не делает. Кто-то должен был поехать — он отправил нас.

— Понятненько… А если мы этого ребенка не найдем? Вот приедем, а там нет никого?

— Приедем и посмотрим, — рассудительно ответил Злой. — Не найдем — рванем к остальным. Там интересная работенка намечается.

Владимир потер подбородок, все еще

сомневаясь в важности данного ему поручения. Водитель это заметил. Добродушно усмехнулся:

— Ты не о том паришься, Док. «Просто» — «не просто», «мешался» — «не мешался»… Ерунда все это. По мне, так важнее хорошо делать свое дело и оставаться человеком.

— Да… наверное, — рассеянно пробормотал Новиков, думая о чем-то и глядя на приближающиеся одноэтажные дома, прикрытые начинающими зеленеть деревьями. Микроавтобус снова выкатился на асфальт и двинулся резвее.

— Где-то здесь, — негромко сообщил Мамочкин, через несколько минут сворачивая на безлюдную улочку. — Номера домов смотри, чтоб не проскочить.

Врач тряхнул головой, сбрасывая навалившиеся думы и сонливость, заерзал на месте и стал щуриться по сторонам, выглядывая заветные таблички на стенах строений. Сделать это было нелегко — мешали либо палисадники с густой растительностью, либо высокие заборы.

— Кажется, мы не вовремя, — хмуро произнес Злой, кивая на автомобили, стоявшие у ворот. Возле одного из них курил мужчина в бежевой ветровке и мятых милицейских штанах. Завидев приближающуюся «Скорую», он нервно швырнул окурок на землю и шагнул навстречу. Из-под распахнувшейся куртки показалась форменная рубашка с галстуком.

— Вот ведь нелегкая… — прошептал Злой, притормаживая. По всему выходило, что разговора с этим парнем не избежать, ведь он прохаживался прямо возле дома, куда лежал их путь. — Попробуй от него отвязаться.

«РАФ» остановился рядом с черным «Мерседесом». Человек в куртке уже был рядом, нетерпеливо перетаптываясь с ноги на ногу.

— Что так долго? Давайте быстрее, шевелитесь! — подозрительно обежав глазами прибывшую бригаду, он не нашел к чему придраться и продолжал повышать голос по привычке. — Там совсем уже плохо! Быстрее!

Новиков в киргизском был не силен, но примерную суть претензий уловил и без перевода.

— Мейли! Мейли! ^[6]  — воспроизвел он одно из немногих недавно выученных слов, даже не зная, к месту ли ляпнул. Но пронесло, встречающий не стал придираться. Пробурчал еще что-то, уступая дорогу спешивающемуся Владимиру, и достал новую сигарету.

Деловито распахнув дверцу салона, врач потянулся за дюралевым чемоданчиком с лекарствами, но Юлия уже подхватила его раньше, собираясь выходить.

6

Ладно! Ладно! (кирг.)

— Останься, пожалуйста! — шепотом взмолился Новиков, пытаясь выдернуть из нежной ладони увесистую укладку.

— С какой стати? — прошипела в ответ девушка, оттесняя врача и спрыгивая на дорогу.

Пожалев о своем решении взять девушку с собой, Владимир махнул рукой:

— Чемодан хоть дай! Тяжелый ведь.

— Да ради бога, — покладисто отозвалась медсестра, поправляя прическу, вручила доктору поклажу и двинулась вслед за ним во двор.

В ухе доктора пискнул динамик голосом Злого: