Свингеры
Шрифт:
Когда за Яном закрылась дверь, я устало откинулась в кресле и зачем-то щелкнула по мышке пальцами. Ничего… Ударила по кнопке ввода, на экран выплыл последний открытый документ. И тут меня осенило. В один момент все стало таким очевидным, что я даже удивилась, почему мне потребовалось так много времени на то, чтобы догадаться. Хотя теперь, наверное, даже это было вполне объяснимо. Я пыталась найти систему там, где ее не было, полагая, что шпион работает на конкурентов. Но по одной и той же схеме нас обставляли самые разные фирмы. И это совершенно не укладывалось в мою
«Я не пойму, что тебя держит? Деньги? Статус?! Так я для тебя… Я — все, что хочешь. Все будет, Кать… Я же только ради тебя здесь сижу. А так… Свою фирму организовать дело нехитрое. Опыт есть, есть желание…»
Кажется, так говорил Волков, думая, что рядом с Тимуром меня всё это дерьмо держит? Я запрокинула голову и рассмеялась. Громко. До слез. Ну, ведь смешно же… И он правда думал, что это — любовь? Вот, как, выходит, она выражалась? А все эти разговоры, будто бы между прочим…
«Мы — свингеры… Стой, а вы разве не знали?»
Как раз в тот момент, когда наш с Тимом брак находился на грани краха, и я была готова на все, чтобы его спасти!
Слова Лёньки Жорина:
«Столько лет прошло, а ничего не меняется… Алмазов за тобой следит, как коршун, а Волков… облизывается в тени. Как облизывался на тебя с первого класса, так и сейчас… Как только слюна не капает…»
Господи, какая же я дура! Дура… Я настолько быстро угодила в искусно сплетенную паутину, что ему даже делать ничего не пришлось. Бабочке со сломанным крылом так просто угодить в паутину…
Я думала, что хуже не может быть? Я ошибалась. Могло… Могло. Все, что еще оставалось от моей женской гордости, забилось в предсмертных конвульсиях и благополучно сдохло. Мне казалось, я даже слышала последний хрип. Или это я хрипела от нехватки воздуха?
Зачем-то я сползла с кресла, уселась на пол, с ноги слетела туфля. А я, обхватив щиколотку двумя пальцами, принялась остервенело ее растирать, будто в попытке снять кожу. Не знаю, сколько я так просидела. Может быть, не один час. А может, всего минуту. Подняться меня заставил телефонный звонок. Непослушной рукой я поднесла трубку к уху.
— Кать, это Егоров. Я что-то до Тима не могу дозвониться. Он обещал мне сегодня сбросить ваше коммерческое. Может, ты мне перешлешь? Сроки подачи истекают, и я не могу больше тянуть.
— Да… Да, конечно, — откашлялась я и провела языком по сухим, как пергамент, губам. — Дай мне две минуты. Сейчас все будет.
— Отлично. Жду.
В трубке раздались отрывистые гудки. Я вернула ее на базу, открыла почту и прикрепила злосчастную таблицу. А в последний момент опомнилась. Что я делаю?! Удалила старый файл. Открыла коммерческое на компьютере, задала формулу и протащила через все строки. Сохранилась заново и только потом отправила документ, сопроводив
Руки дрожали. И все во мне будто вибрировало. Я опустила голову на стол. Дерево было приятно прохладным.
— Катя! — захлопнув за собой с грохотом дверь, в мой кабинет ворвался Тимур. — Нужно срочно выслать Егорову наше коммерческое. Перешли мне файл, я тебе потом все объясню… И не подпускай к себе Волкова, слышишь?! Он — предатель, Катя! Я только сейчас узнал… И все тебе расскажу, только отправлю файл…
— Я уже отправила.
— Что?
— Я уже все отправила. Егоров не мог до тебя дозвониться, а на него наседали сверху…
— Какого черта? — рыкнул Тим. — Кто тебя просил? Кто тебя просил, Катя?! Ты же ни черта… ни черта не знаешь! Волков сливал данные наших коммерческих конкурентам. И сейчас слил. С твоего чертового компьютера… Все только сейчас вылезло наружу! Мы с безопасниками его вели! Потому Егоров и не мог дозвониться. Что же ты наделала, Кать? Что… ты… наделала… — Алмазов обхватил голову руками и потрясенно на меня уставился.
— Ничего! Ничего я не наделала…
Тим покачнулся. Отступил.
— Только не говори, что ты с ним заодно… — неверяще покачал он головой. — Ты с ним?! Ты с ним? — он подлетел ко мне и, схватив за руки, вытащил меня из кресла.
— Прекрати!
— Ты с ним? Заодно… с ним?!
Это было невыносимо. Я не могла уложить в голове, как он мог вообще такое подумать. Там, где не было ничего, всколыхнулась ярость. Ярость, какой я не знала прежде. Моя рука взмыла вверх, и я отвесила Тимуру звонкую оплеуху. Я вложила в удар всю свою черную жгучую злость, всю свою обиду. Его голова дернулась. Руки разжались. А взгляд… к счастью, его взгляд приобрел некоторую осмысленность.
— Выдыхай. Я подменила цифры.
— Катя… Как ты поняла? Когда?!
— Давно. Может, под моим руководством фирма и сдала некоторые позиции, но уж точно не потому, что я дура.
— Господи, почему ты мне ничего не сказала?!
— Зачем? Ты ведь и сам догадался. Интересно, когда? — спросила без всякого реального интереса. Взяла сумочку, пошарила взглядом в поисках ключей от машины, потому что больше мне здесь нечего было делать.
— Практически сразу же. И начал копать… Подключил ребят толковых. Камер здесь понавешали. Прослушки… Перетер с Баищевым. Ну, из СтройМета. Он подтвердил, что ему приходило письмо с нашим коммерческим. Но он подумал, что это — пранк, и отправил его в корзину. Даже не открывая.
Я даже не спрашивала, почему он мне ничего не сказал. Удивляло скорее другое. Я ведь реально думала, что Тимур ни о чем не подозревал. Потерял хватку, бдительность… Я ведь реально думала. И ошибалась… Наверное, в какой-то момент мы и впрямь стали друг другу чужими. Я вытащила из принтера лист. Быстро написала заявление и оставила на столе. Я уходила, чтобы никогда сюда больше не возвращаться. Алмазов снова кричал. Шел за мной следом через весь офис, доказывал что-то, сыпал проклятьями и ругался. А мне было все равно. Я не чувствовала ничего. Даже жалости по ушедшему не было.