Свинья, которая хотела, чтоб ее съели
Шрифт:
Однако наш воображаемый разговор с Богом, похоже, очень ясно и просто показывает, что это не так Если Бог добр, то это потому, что Бог является добрым и делает то, что уже есть добро. Бог не делает что-либо добрым, выбирая его; Он выбирает это, потому что оно уже является добрым.
Некоторые могут возразить, сказав, что этот довод срабатывает только потому, что он разделяет то, что невозможно разделить. Если Бог действительно является добрым, то нет смысла ставить дилемму, в которой разделяются добро и Бог. Но, поскольку вполне разумно спросить о том, является ли добро добром, потому что так призывает воспринимать его Бог или Бог приказывает воспринимать что-либо как добро, потому
Даже если бы Бог и добро были одним целым, тогда все равно разумно было бы спросить о том, а что же делает верным эту тождественность? Ответ, естественно, будет состоять в том, что мы знаем, что такое добро, и именно это знание действительно позволяет нам сказать, что Бог является добром.
Если бы Бог защищал бессмысленные пытки, мы бы знали, что он не является добрым. Это говорит о том, что мы понимаем природу добра независимо от Бога. А это значит, что мораль без Бога не является оксюмороном.
Смотрите также
17. Пытать или нет?
57. Съесть Крохотульку
58. Божественное повеление
95. Проблема зла
9. Большой Брат
Для семьдесят третьего сезона шоу «Большой Брат» продюсеры представили совершенно новую игрушку: «Пьера». Психолог-кон-сультант этого шоу объяснил механизм его работы.
«Как вам известно, мозг является орудием мысли и действия, и он абсолютно материален. Наше понимание законов физики таково, что мы можем точно предсказать реакцию человеческого мозга, а следовательно, мысленную реакцию людей в ответ на события, происходящие вокруг них.
«При входе на космическую станцию «Большой Брат» мозговой сканер сканирует состояние мозга всех участников. Наш суперкомпьютер, «Пьер», отслеживающий различные раздражители, которым подвергаются участники, в состоянии предсказать, каким будет их поведение в будущем.
«Разумеется, все это настолько архисложно, что существуют строгие ограничения. Именно поэтому эта технология работает лучше всего в управляемой, закрытой среде, наподобие космической станции «Большой Брат», и именно поэтому предсказания могут быть сделаны лишь на несколько мгновений вперед, поскольку небольшие ошибки в предсказаниях вскоре могут перерасти в большие. Но зрителям понравится то, как компьютер предсказывает будущую реакцию участников. И в этом смысле мы будем знать их разум даже лучше, чем они сами».
Источник: Детерминистский тезис французского математика Пьер-Симона Лапласа (1749–1827).
Французский ученый Пьер Лаплас полагал, что, если бы мы знали законы физики и расположение каждой частицы во Вселенной, мы бы смогли предсказать все, что произойдет в будущем.
Квантовая теория опровергла это, поскольку не все причинно-следственные процессы строго определены предшествующими условиями. Во Вселенной существует больше неопределенности, чем предполагал Лаплас.
Тем не менее квантовые эффекты имеют место только на самом низком уровне, и большинство объектов в мире ведут себя так, как будто они строго определены предшествующими причинами, так, как и считал Лаплас. Следовательно, вполне можно принять нечто менее абсолютное, чем позицию всевидящего наблюдателя Лапласа, и делать более скромные предсказания. Короче говоря, космическая станция «Большой Брат» по-прежнему возможна лишь теоретически.
Будет очень некомфортно смотреть шоу, зная предсказания «Пьера». Мы будем видеть людей,
Как нам следует реагировать на подобную перспективу? Один из способов — это отрицать такую возможность. Люди действительно обладают свободой воли, а это означает, что ни один компьютер никогда не сможет сделать то, на что, в нашем воображении, способен «Пьер». Однако этот способ кажется примером простого отказа поверить в то, что нам не нравится. Мы должны знать, почему «Пьер» невозможен, а не просто услышать то, что он невозможен.
Обращение к квантовой неопределенности здесь не подойдет. Даже если верно то, что квантовая теория привносит еще больше непредсказуемости, чем наш мысленный эксперимент, она лишь заменит абсолютно предсказуемый причинно-следственный процесс процессом, который содержит непредсказуемые, случайные элементы. Но наши поступки являются не менее свободными тогда, когда они представляют собой результат случайных причинно-следственных процессов, чем тогда, когда они есть результат строго детерминированных процессов.
Свободная воля, похоже, требует, чтобы мы вовсе избавились от физической причинно-следственной цепочки. А это, наверное, нам не по силам.
Второй вариант состоит в том, чтобы признать существование Пьера, но доказать, что свободной воле, в каком-то важном смысле, он угрожать не будет. Одним из возможных решений является разграничение понятий «предсказуемость» и «свобода». Нам, например, часто удается угадать (предсказать), какую еду или напитки закажут наши друзья, но это не значит, что из-за этого их выбор не является свободным. Если это верно, тогда почему мы должны думать, что способность предсказывать все поступки человека говорит о том, что эти поступки не являются свободными?
Но сохраняется ли при этом свободная воля? Что есть свобода, если не способность делать то, что вы желаете, независимо от того, что произошло до того, как появилось это желание?
Смотрите также
36. Упреждающее правосудие
39. Китайская комната
64. Пресечение в корне
92. Автономное правительство
10. Завеса неведения
Перед двадцатью обычными людьми, избранными для полета и жизни на Марсе, поставили необычную задачу. На красной планете у них будет некоторое количество вещей, в том числе жилье, пища, питье и предметы роскоши. И вот перед полетом им предстоит решить, по какому критерию все это следует распределять. Самое интересное, однако, заключалось в том, что эти люди не знали, какими будут самые важные задания во время проживания на Марсе. Возможно, выполняемая ими работа будет физической, возможно, умственной, а возможно, она подойдет тем, кому ментальное стимулирование нужно в меньшей степени.
Первоначально было решено, что все будет распределено поровну: от каждого по способностям, каждому по потребностям. Но затем кто-то возразил против этого. Если там будет много работы и кто-то откажется выполнять свою часть этой работы, то разве справедливо будет награждать его таким же куском торта, как и остальных? Безусловно, ведь должен же быть какой-то стимул, побуждающий вносить свою лепту в общий труд.
Это возражение было принято, но оно, похоже, привело к еще большим проблемам. Казалось, что справедливость не означала равного распределения. А что в таком случае она означала?