Свирепый чёрт Лялечка
Шрифт:
— Ты как всегда прав. Тогда поспешай. И армию забирай. Оставь только мне небольшую свиту для представительства. А остальные пусть возвращаются. Готовь к моему возвращению настоящие торжества. Я бы забрал любимую, да отправился с тобой, но тестя не хочу обижать…
Увидев, что королевское войско покидает Далдоноград, я подозвал военвиза Бабуна.
— На свадьбу хочешь остаться?
Он ничего не ответил, но посмотрел на меня с такой тоской, что стало ясно: не хочет.
— Тогда забирай конницу и возвращайся в султанат. Оставь Бабаю небольшую свиту, а остальных уводи.
Через десять
Когда армия Злыгада во главе с верным помощником короля уже покинула Далдоноград, Лобадес, заметив на обочине крестьянина, знаком велел всем продолжать движение, а сам спешился около путника.
— Ты мастер перевоплощаться, Олуих.
— Твоя школа.
— Что расскажешь, как там твой подопечный?
— Боится, по лесам прячется. Воет и скулит. Боюсь скоро совсем свихнется. Все. Отработанный материал.
— Не скажи. Давай мы с тобой на нем одну вещь проверим. То что Пахана свергли в одночасье, хорошо. Только, как-то гладко все очень. Тысячу лет жили так, и, вдруг, раз, и все изменилось. Не верится. Как бы не вернулось все, хотя не хочется. Внуши-ка своему Хитроблуду мыслишку, что раз Святой Престол вакантен, то он — первейший претендент. Пусть здесь, в Далдонии, объявится новоявленным Паханом. Посмотрим, как народ отреагирует. Не примут — отлично. Больше нечего будет опасаться. Из всех кардиналов, он самый подходящий кандидат, кроме еще одного. Но тот, я уверен, не станет престола добиваться. А примут, то хоть свой, ручной Пахан будет.
— Хорошо, сделаю. Только, сдается мне, разорвет его народ. Шибко лютовал он тут, чтобы за религиозным рвением прятать свои похотливые проделки. Если так получится, мне возвращаться?
— Зачем? Тебе разве тут плохо?
— Почему, нормально. Я бы с радостью остался. Девку себе уже приглядел, но, ведь, служба…
— Вот и оставайся здесь, на службе. Сейчас наши государства дружественные, даже родственные, но мало ли, всяко бывает. Вот, держи, — Лобадес снял с пояса увесистый кошель, — купишь себе трактирчик небольшой. Народ теперь заместо исповедален там душу изливать будет.
— Денег не надо, — отказался Олуих, — у меня есть, более, чем достаточно. Я у Хитроблудова стукача, бывшего царского коровьего, заначку конфисковал. Все что он от кардинала получал за многие годы ежедневных доносов на Далдона. Так что не нуждаюсь.
— Как знаешь. Тогда, удачи тебе.
— И тебе того же…
Пенсионное обеспечение
Все время своего пребывания во дворце Далдона, Вини Пух с Пятачком чувствовали себя не в своей тарелке. Наконец, медведь не выдержал и сообщил нам, что они с зайчиком решили уйти в лес и поселиться возле избушки Кабалки.
— Погоди, сначала надо обеспечить вам безбедное будущее. Сейчас я тебя научу, как это сделать.
Лялечка
— Все понял? Тогда иди. Только самое главное, смотри, не забудь.
Вини, усадив зайчишку на плечо, пошел к Далдону.
— Надо проконтролировать. — Шепнула мне Чёртовушка. — Вдруг царь опять свое самодурство включит?
Хоть я и не замечал за Далдоном ничего подобного, все равно вместе с Лялечкой последовал за Пухом.
— Гм…, Далдон, тут такое дело, — неуверенно начал медведь, приблизившись к царю, — короче, мне, как героическому медведю Вини Пуху, и вот этому столь же героическому зайчику Пятачку, западло зарабатывать себе на пропитание плясками на ярмарках. Да и жить мы должны в лесу, а не в городе, потому как там наша естественная среда обитания. Да и потом, когда вы понастроите заводов с фабриками…
Пух бросил неуверенный взгляд на Лялечку, та одобрительно кивнула, и косолапый продолжил более уверенно:
— …и наизобретаете автомобилей, воздух в городе будет загазованным, а нам необходим эко… эколо…, в общем, чистый. И посему ввиду вышеперечисленного, ты должен ежемесячно выкатывать в указанное мной место бочку меда и телегу морковок.
— Только морковок, которые едят, а не на которые посылают. — Уточнила Лялечка и кивнула Пуху. — Продолжай.
— Так, вот, все это ты должен поставлять всегда и своевременно, а не ссылаться на разворованный бюджет и дефолт. А так же должен в своем завещании наказать наследникам, чтобы они продолжали выплачивать нам пенсию, в случае твоей безвременной кончины.
— Типун тебе на язык, — переквадратился Далдон.
— Это формальность, живи долго и счастливо. И еще требуется назначить ответственное лицо, которое должно будет следить за своевременностью и полнотой выплат, чтобы в случае чего, с него спустить шкуру. Таковы мои требования, которые ты должен неукоснительно исполнить… Если тебе не трудно и не жалко.
При последних словах медведя Лялечка обескуражено вздохнула.
— Мне, конечно, не жалко. И уж, тем более, не трудно. Не сам же я буду бочки с телегами катать. Я царь. Мне не положено. Только я не пойму, какого хрена…, - Далдон замялся, глядя на Лялечку. — Хрен, между прочим, тоже овощ. Этого еще никто не отменял. Так что им тоже можно ругаться. Причем, с него все и начиналось.
— Да ругайся, чем хочешь, консерватор. — Не стала возражать Чёртовушка.
— О! Это что, новая обзывалка?
— Нет. Так людей называют, которые чтят традиции и противятся нововведениям. Хотя, консервированные овощи тоже бывают. А насчет хренов, так я тоже могу ими ругаться. И не только ими, а и настоящими матюками. Только с вами неинтересно. Настоящие матюки предназначены для того, чтобы их произносить много, громко и витиевато в обществе, в котором краснеют только оттого, что нечаянно подумали слово «пукнуть». Повторяю, только подумали, а не произнесли и, уж тем более, не сделали. Вот, там смачно выругаться — милое дело. Барышни штабелями в обмороки падают, джентльмены извиняются за то, что вынуждены покинуть сие общество с целью застрелиться, потому что не знают, что дальше делать и как жить. Понял? А здесь что? Вот, ты пойдешь стреляться, если я матюкнусь?