Свирепый
Шрифт:
Она поднимает на меня взгляд, ее подбородок практически упирается в мою грудину.
— Нет.
— Намного лучше.
Она рычит и снова пытается встать на ноги.
— Могу предположить, что ты каталась на коньках раз или два с тех пор, как была на льду со мной. Подумал, может, ты брала Хейван?
— С чего бы, — ворчит она, с трудом держась на ногах, — мне это делать?
Я отталкиваюсь ото льда и легко скольжу к краю катка, где она может ухватиться за бортик. Ванесса цепляется за него, но одна нога ускользает
— Черт. — Я обхватываю ее за талию, и она снова приклеивается к моей спине. — Давай попробуем что-нибудь сделать. Повернись.
Благодаря поддержке моих рук и бортика ей удается повернуться, не шлепнувшись задницей о лед.
Я подхожу к ней сзади, обхватываю рукой ее грудную клетку и прижимаю к себе. Она сжимает мое предплечье, которое лежит чуть ниже ее груди. Мне всегда нравилось, как хорошо она прижимается ко мне. Свободной рукой придерживаю ее за бедро и приникаю ртом к ее уху.
— Просто держи ноги вместе, хорошо? Остальное я сделаю сам.
Я отталкиваюсь и начинаю медленно скользить, давая ей привыкнуть к ощущению лезвий на льду, к устойчивому ритму моего катания.
— Ты в порядке?
Она кивает.
Я увеличиваю темп. Ее волосы развеваются, касаясь моей шеи и подбородка, и я осторожно поворачиваю, пока мы два, три, а затем четыре раза объезжаем каток.
— Вот так. Весело, правда?
— Да, так гораздо лучше.
Я немного сдвигаюсь, прижимая ее к себе. Ванесса паникует и чуть не падает, но я удерживаю ее, чтобы она оставалась в вертикальном положении.
— Помни, держи ноги под собой. Остальное я сделаю сам.
Она прикусывает губу, сосредоточившись, пока я провожу нас по кругу. С каждым поворотом я понемногу отпускаю ее, и вот мы уже держимся за руки. Она не двигает ногами, но продолжает позволять мне таскать ее за собой, хихикая от удовольствия.
Этот звук доносится прямо до моего члена.
Я хочу ее.
Единственная причина, по которой я привел ее сюда, это увести нас обоих подальше от кроватей, потому что я знал, что если мы останемся в этом доме, то закончим трахом. И хотя я чертовски сильно этого хочу, я больше хотел побыть с ней вот так.
— Ты делаешь это! — говорю я, отпуская ее еще немного.
— Да! — Она отталкивается одной ногой. Это движение выводит ее из равновесия, но она берет себя в руки и умудряется оттолкнуться снова, уже более уверенно.
Еще один поворот, и я отпускаю ее. Она шатается, но остается на ногах. Я качусь перед ней спиной вперед, подбадривая ее.
Постепенно приходит уверенность, и Ванесса действительно начинает кататься. Она все еще выглядит как десятилетний ребенок, впервые вставший на коньки, но это уже прогресс, учитывая, с чего мы начинали. Она пытается приблизится ко мне вплотную, словно проверяя, сможет ли обойти меня.
Мило.
Когда приближается, то теряет равновесие.
Она хватается за меня как раз в тот
Я обнимаю ее, но инерция слишком велика. Мы падаем. Я перекатываюсь, принимая удар льда на спину, а Несс падает на меня сверху.
— Ай... — Я стону, голова болит в том месте, где я ударился об лед. — Не думал, что нам понадобятся шлемы, но теперь понимаю, что стоило захватить парочку.
— Мне так жаль. — Она обхватывает мое лицо обеими руками. — С тобой все в порядке?
Все ее тело вытянуто по длине моего, бедра выровнены в нужном месте. Ее полные и круглые груди прижимаются к моей груди, и, клянусь, я чувствую ее твердые соски сквозь одежду. А может, мне это кажется.
— Не двигайся, — стону я, притворяясь, что мне чертовски больно.
— О, боже. Тебе больно? — Она извивается, пытаясь сползти с меня, но я удерживаю ее бедра на месте над своим быстро твердеющим членом.
— М-м-м...
Она тянется вверх и обхватывает мой затылок, от чего между нами возникает трение, заставляющее меня прикусить губу.
— Вроде шишки нет.
— Разве нет? — Я двигаю бедрами под ней.
— Хейс! Ты ужасен! — Она откатывается в сторону и ложится на лед рядом со мной.
Я широко улыбаюсь.
— Бесстыдник! — Она смеется, и я снова задаюсь вопросом, был ли когда-нибудь в мире более сладкий звук. — Тебе нужен холодный душ.
— Не хочу тебя расстраивать, но я лежу на льду, и он ни хрена не помогает.
Ванесса с трудом поднимается на ноги.
— Я ухожу отсюда, — говорит она, все еще смеясь. Поскальзывается и падает на задницу.
Я переворачиваюсь на бок и подпираю голову руками.
— Кажется, ты застряла здесь.
— Нет, я поползу. Видишь? — Она становится на четвереньки и медленно ползет к стене катка.
Я встаю на коньки и подхожу к ней сзади.
— Уверена, что тебе не нужна помощь?
— Я могу сделать это сама.
— Дай мне знать, если передумаешь. Я буду здесь. Наслаждаться видом.
Она смеется.
— Ты хуже всех.
— Могла бы попросить о помощи.
— Никогда! — Ванесса, наконец, добирается до стены и умудряется подтянуться вверх по бортику. Она раскраснелась и задыхается, но с улыбкой качает головой. — Мои ноги словно желе.
— Думаю, на сегодня хватит.
Держась за ботик то одной рукой, то другой, она тянет себя по льду к выходу.
— У меня разыгрался аппетит.
— Я бы тоже поел. — Я протягиваю ей руку, и она, кажется, раздумывает, брать ее или нет. — Обещаю, что буду вести себя хорошо.
— И где же тут веселье?
Черт бы побрал эту женщину.
Ванесса берет меня под руку, и я веду ее со льда, думая о том, что это самое веселое, что я испытывал за всю свою жизнь.
ГЛАВА 24