Свистать всех на дно! или Кто подставил принцессу?
Шрифт:
— А как часто вы вообще сюда кого-то приглашаете? — поинтересовалась я.
— Ну-у-у, как вам сказать… — неопределенно протянул Дрейк, отведя взгляд в сторону.
— Да никого он сюда не приглашает! — снова влезла медуза, с восторженными глазками витая вокруг меня и смешно дрыгая щупальцами. — Ты первая баба… Прош-ш-шу прощения — бейба! — кого он сюда тащит! А я знаю, о чем это говорит!..
— Райкху… — угрожающе произнёс Дрейк, гневно сощурившись.
— …что у вас скоро будут детки! — продолжала восторженно тараторить медуза, не обращая внимания на своего возмущенного хозяина. —
Я уже не знала, плакать или смеяться. Дрейк, судя по его выражению лица, тоже впечатлился нарисованными перспективами. Он попытался снова угомонить фамилльяра, но медуза не слушала и продолжала вдохновленно вещать:
— Ну как — скоро… Через девять месяцев! А, нет, стоп, надо же сюда еще приплюсовать конфетно-букетный период, период притирок, медовый месяц… Это что получается, только через год я нянькой буду, что ли?! — крайне возмущённо всплеснула щупальцами медуза, грустно тренькнув по гитаре. — Но это слишком поздно, через год я буду на год старше, я буду уже не такая молодая, не такая эмейзенли, Дрейк, с этим надо срочно что-то делать!..
Я прыснула в кулак от смеха, а Дрейк с чувством хлопнул себя ладонью по лицу.
— У всех фамильяры как фамильяры, — пробормотал он. — А у меня…
— А знаешь, какой Дрейк страстный в ночи?.. — продолжала медуза, перекувыркнувшись в воздухе передо мной. — Нет, ну на самом деле не только в ночи, ты не подумай, он и днем может, и…
— Если ты сейчас же не замолчишь и не оставишь нас в покое, я закрою тебе вход в мой луамаоли навсегда, — жестким холодным тоном произнес Дрейк.
Медуза тут же умолкла, сделав умильную рожицу, мол, я тут не виновата и вообще мимо пролетала. Сделала жест, будто бы щупальцем закрывает рот на замок, и заиграла на своей гитаре красивую романтичную музыку, тихонько мурлыкая простой, но приятный мотив.
Дрейк одобрительно хмыкнул.
— Вот правильно. Лучше играй и пой, у тебя это хорошо получается, когда ты не дуришь. Простите, принцесса, — вновь повернулся он ко мне. — Мой фамильяр от вас немножко без ума, кажется. Впрочем, — протянул Дрейк. — От вас действительно легко сойти с ума, хм…
Я вновь задумчиво закусила губу, не зная, как на все это реагировать, и терзаясь смутными сомнениями.
— Что вам от меня нужно, Дрейк? — решила прямо спросить я, не в силах просто молчать.
— М-м-м? В смысле?
— В чем причина вашего повышенного внимания? Какую итоговую цель вы преследуете, уделяя сейчас мне время? Чтобы… чтобы что? Чтобы выторговать через меня какие-то особые условия для Тироля? Чтобы вытянуть из меня какую-то информацию? Чтобы соблазнить с целью получения выгоды по карьерной лестнице, так сказать, в надежде на мою снисходительность к вам?..
— Ваше Сладчайшество, а вы всё на свете измеряете меркантильными интересами к вам? — иронично усмехнулся Дрейк.
— Я-то как раз не измеряю. Обычно так измеряют все мужчины вокруг. Так уж мне, как принцессе, "повезло".
— Ну значит, я буду первым нормальным мужчиной в числе ваших поклонников, — самоуверенно произнес Дрейк.
Подумал с секунду и добавил:
— И, пожалуй, последним.
Улыбка у него при этом была такая дьявольская,
Ишь, какой самоуверенный. Красиво говорит, ладно. Знать бы, что на самом деле скрывается за его словами… Сколько правды в его словах…
— И перестаньте называть меня сладчайшей, — добавила я. — Мне это не нравится.
— Врете. Вам это нравится. Иначе вы бы давно зафинтилили мне в глаз чем-нибудь твердым или острым, а желательно и тем и другим.
— Хэй, я не настолько вспыльчивая!.
— Да ладно? — коварно улыбнулся Дрейк. — А я видел краем глаза, как вы сегодня в порыве гнева метали антикварные вазы в вашего подчиненного Финеаса, или как там его… Неважно. Важно, что вазы были самые настоящие и летели в стену тоже по-настоящему. Краси-и-иво так, со звоном и фейерверком осколков!.. Я был впечатлен.
Я внутренне вспыхнула от смущения. Эпизод такой действительно имел место быть, когда я сегодня уже не выдержала и психанула на нервной почве, устав в одиночестве решать кучу текущих проблем, которыми обычно занимался мой брат, а тут вдруг все свалилось на одну меня, да еще ситуация с письмом тирольскому капитану от моего имени добила…
Финеас — молодой паренек в нашем дворце, что-то вроде мальчика на побегушках по самым разнообразным требованиям. Мальчишка хороший, старательный, и мы с ним были в отличных дружеских отношениях. Шустрый очень и умеющий быстро выполнять самые разные поручения, он умел грамотно делегировать задачи другим нашим подчиненным, попутно собирая различные сплетни. Собственно, именно поэтому во дворце и ценился, потому что всё обо всех знал, умел держать язык за зубами и делать то, что ему велят. Вот только он не всегда всё с первого раза идеально выполнял, за что периодически получал от меня метафоричный пинок, а иногда и не очень метафоричный.
Впрочем, не скрою, сегодня он мне просто попался под руку, потому что мои нервы были уже на пределе. Но да, вазами я действительно пошвырялась, от души так, с чувством, вкладывая в это все накопившееся раздражение. Ну а что? Вазы-то потом магией починили, приведя в цельный облик, зато я выплеснула негатив, отвела душу. Конечно, с посторонними людьми я бы так никогда не поступала (хотя иногда ох как хочется!!), но Финеас был уже в доску своим, и к моим причудам и перепадам настроения давно привык.
Вот только когда и как Дрейк мог за мной подглядеть в этот момент? Я нигде его не видела… И не помню, чтобы чувствовала его ауру где-то поблизости, хм…
— Это… другое, — уклончиво произнесла я. — Финеас находится в моем подчинении, и он не смог справиться с поставленной задачей. Вы не мой подчиненный и являетесь представителем иностранной делегации, так что швырять в вас вазы будет так себе идеей. Даже если мне очень сильно хочется.
— Но вам не хочется, Ваше Сладчайшество, — широко ухмыльнулся Дрейк. — И вы на самом деле не против, чтобы я вас так называл, вас это забавляет. Вас лишь смущает собственное волнение на это мое обращение, потому что оно очень неформальное и вроде как непозволительное, и вообще, что об этом подумают другие, если услышат, да?.. Но не переживайте: не услышат. Так я буду обращаться к вам, только когда мы с вами будет оставаться наедине.