Свистопляска
Шрифт:
Интересно, чем ещё она могла топнуть?
— ..упрямая-упрямая, а в руках игрушка-игрушка, огромная, медвежонок плюшевый, панда-панда…
— ЧТО?!
— Медвежонок плюшевый, панда, черно-белый. Меня как громом поразило, и сразу тысячи мыслей хаотично заклубились в голове. Второй медведь?! Так это значит… Я отключилась и уже ничего не слышала из того, что Зигмусь продолжал докладывать.
— Погоди, а где они сейчас?
— Я же говорю-говорю, а ты не слушаешь! — возмутился кузен. — Вместе вошли в «Альбатрос». И остались там-там!
Там-там, прекрасная идея! Будь у меня под рукой тамтам, я
Тут до меня дошло, что Зигмусь продолжал говорить. Опять прослушала!
— Повтори! То, что ты только что сказал. Последние слова!
Зигмусь охотно повторил:
— Муж красавицы жены. Вошёл позже всех. Вся шайка в сборе-сборе! Нельзя медлить-медлить, сегодня ночью наметили операцию, прихватить всю шайку на месте преступления, понимаешь-понимаешь? Я выследил-выследил!
Огромным усилием воли я собрала воедино расползающиеся мысли и пришла к решению:
— Немедленно возвращайся туда и продолжай наблюдение! Может, кто-то из них уже смылся! Главное — медведь! — прорычала я прямо-таки по-медвежьи, боюсь, в моем голосе не осталось ничего человеческого. — Если кто выйдет с медведем — глаз не спускай! Это.., это.., их условный знак! Ты молодец, выявил то, что ещё никому не удавалось, теперь главное — не упустить их. Понял? Если я появлюсь у «Альбатроса», притворись, что мы не знакомы. Наблюдай скрытно, чтобы тебя не заметили! Береги себя, дело опасное!
Зигмусь до того взволновался, что завертелся на месте и способен был выговорить одно бесконечное:
— А что-что-что?..
— Пока больше не имею права ничего тебе сказать, узнаешь в своё время. Государственная тайна! Сумеешь?
— Я-то сумею, — гордо заверил Зигмусь. — Уже иду-иду! А пароль у вас какой?
Пароль? Вот ещё закавыка. Пришлось срочно выдумывать пароль.
— «Поднимается ветер!» — назвала я первое пришедшее в голову. — Если от кого услышишь такие слова — это свой, можешь ему доверять Ну, не теряй же времени!
И не дожидаясь, когда настырный Зигмусь поинтересуется отзывом, я села в машину, отключила сигнализацию и умчалась, не обращая больше на кузена внимания. Уже в дороге пришёл в голову отзыв. «Быть или не быть?» Очень неплохо. И, представив себе получившийся диалог, к дому майора я подъехала, глупо хихикая.
Второй медведь не давал покоя, надо же, как я все хорошо придумала! Воображаемый мною курьер получил вторую, запасную посылку, набитую мусором. Тут появляется второй медведь.., чем набитый? Может, мне и в самом деле имеет смысл явиться в апартаменты адвоката Кочарко, мило улыбнуться, обрадовать присутствующих желанием присоединиться к игре. Минутку, сколько у меня при себе денег?.. Ничего, хватит. Сесть, значит, за столик, улучить момент и выдрать у Выдры.., фу, нехорошая аллитерация получается, «выдра-выдра», даже в мыслях не люблю таких повторений. Выхвачу, значит, у Выдры медвежонка — и в ноги, а что, свободно представлюсь ненормальной или вдрызг пьяной, это мне раз плюнуть. Баба напилась и откалывает номера. А если за мной погонится Северин, в том же приступе пьяного безумия крикнуть ему:
Додумав до этого места, я ввалилась к майору с инфарктом Северина. Должно быть, мой внешний вид был под стать внутренней сумятице, иначе с чего бы все вдруг замолчали и уставились на меня?
— Что с вами? — осторожно спросил майор. Не было у меня времени на то, чтобы исподволь подготовить их к сообщению, рассказав предысторию Зигмуся.
— Все сразу! — выпалила я, брякнув на стол косметичку с режущими инструментами. — Появился второй медведь! Пусть кто-нибудь разрежет Болека, может, вы, пан сержант, а я попробую толком все рассказать.
Закончили мы одновременно, я и сержант. Мои маникюрные ножнички себя оправдали, спасибо Дании. Похоже, майор не был в восторге от самовольного подключения к расследованию ещё одного любителя, во всяком случае нервно ёрзал на стуле, будто что его кололо, и гневно шипел, но мнение своё оставил при себе, вырвалась только последняя «мать».
— А ну пошевеливайтесь! — прикрикнул он на сообщников. — Пан уже должен спать вместо «куклы». Куда подевался Роевский, надо мчаться в «Альбатрос»!
И опять он явно проглотил рвущиеся на свободу слова.., осуждения, кроме уже упомянутого слышались лишь «холеры» и «дьяволы».
— Правильно мне говорили, пани одна способна заменить целый ад, — похвалил меня Болек, с наслаждением расправляя освобождённую от гипса ногу.
— И ты туда же, — обиделась я.
— Что ж, на пани теперь вся надежда, — как можно язвительней произнёс майор. — У меня лично нет опыта в обращении с такими помощниками. Если уж мы решились прибегать к оригинальным формам расследования, вам и карты в руки, надеюсь, вы не поймёте это буквально? Что вы теперь намерены предпринять?
— Пан майор, а я-то рассчитывала — это вы нам скажете, что теперь предпринять, — смиренно отозвалась я.
— Как же, разбежался! Будь тут мои люди, профессионалы, я бы знал, что делать, но в таких условиях отказываюсь! Ладно, давайте сначала избавимся от этой жертвы несчастного случая, а потом отправимся туда…
— Болек с сержантом вприпрыжку бросились к больнице. Один нёс гипс, второй костыли. Болек забрался в свою палату через окно. И в самом деле в аптечке обнаружили необходимый пластырь, сержант помог надеть на ногу гипс и закрепить его пластырем. Болек сунул загипсованную ногу в спускавшуюся с потолка петлю, а сержант, освободившись, вылез обратно тоже через окно. Наверное, по инерции. Счастье, если их никто не заметил, прочесать местность у сержанта не было времени.
Майор решил ехать со мной в «Альбатрос». По дороге он принялся рассуждать вслух:
— Второй медведь с равным успехом может означать очень многое и ничего не значить. Если он служит для сокрытия сокровищ, его следует держать взаперти, не демонстрировать, чтобы противная сторона не увидела.
Я сочла своим долгом отозваться, хотя моего мнения и не спрашивали:
— Правильно, именно так я и рассуждала. Точь-в-точь как в придуманной мной истории с курьером и двумя пакетами. Я бы наверняка не стала размахивать, как транспарантом, пакетом с настоящими сокровищами.