«Свистящие стрелы» Маодуня и «Марсов меч» Аттилы. Военное дело азиатских хунну и европейских гуннов
Шрифт:
Из всаднических принадлежностей у гуннов древние авторы называют плети-нагайки (Callin. VH VI, 2), известные также по находкам их деталей в погребениях гуннского времени{92}. Важно отметить, что этот обязательный для каждого конного воина-кочевника предмет снаряжения, часто отделанный металлическими деталями, мог использоваться не только как средство управления конем, но и в качестве оружия ближнего боя. Еще одной функцией нагаек была передача условных тактических сигналов во время боевых действий (Callin. VH VI, 2; Veget. ERM III, 5). Добавим, что, как показывают дошедшие до нашего времени изобразительные и материальные свидетельства, у всаднических и коневодческих народов нагайка служила символом высокого социального положения и власти{93}.
В древней литературной традиции особенно оттеняется любовь гуннов к украшению своего оружия и конского
4
Говоря об этом как очевидец, Приск Панийский тем не менее отмечает очень скромное оформление меча, обуви и конской уздечки, которыми пользовался сам Аттила, что, очевидно, было отнюдь не характерно для других представителей гуннского нобилитета.
Глава 12.
ВОЕННАЯ ИЕРАРХИЯ ГУННОВ
Социально-политическая организация у европейских гуннов всегда была сугубо военизированной, поскольку материальной основой их общества служила добыча, захваченная в ходе грабительских набегов и войн. В соответствии с развитием гуннской государственности менялся и характер власти военных лидеров гуннов. На самом раннем этапе их завоеваний в роли военачальников выступали старейшины (лат. primates — 'знатные', 'влиятельные'), избираемые из представителей родовой аристократии (Amm. Marc, XXXI, 2, 7). При необходимости, например, для ведения боевых действий против серьезного противника отдельные гуннские племена объединялись в союз, а из числа их старейшин назначался главнокомандующий союзными силами — в качестве такового и надо рассматривать Баламбера, который под титулом «царь» (rex) в 370-е гг. возглавил войну против причерноморской готской державы (Iord. Get. 130; 248; 249). Возможно, что именно Баламбер и являлся тем безымянным гуннским правителем ( ), который, по сообщению церковного историка Созомена, первым напал на приазовских готов. Правда, только после того, как первоначальный натиск гуннов небольшими отрядами не увенчался успехом, они, собрав большие силы, победили готов (Sozom. VI, 37, 4–5). Впрочем, лидерство Баламбера было, скорее всего, временным, и он, по-видимому, сложил свои полномочия сразу же после успешного завершения готской кампании. По крайней мере, когда в 394 г. римский император Феодосии I выступил против узурпатора Евгения, то он привлек в свою армию «многих из фракийских (т. е. кочевавших по левому берегу Дуная напротив Фракии. — В. Н.) гуннов с сопровождающими [их] филархами» (Joan. Ant. fr. 187), Очевидно, что под филархами (греч. — 'главы племен') здесь необходимо понимать вождей отдельных гуннских племен, каждый из которых вел свои ополчения самостоятельно.
Следующий временный союз гуннских племен сложился в Северном Причерноморье под угрозой голода в 395 г. Во главе его встали два вождя, «мужи из царских скифов [= гуннов], командующие большим числом [войск]» — Басих и Курсих, под руководством которых гуннские орды вторглись на Ближний Восток. Позднее эти же правители вели переговоры с Римом (Prisc, fr. 8D = 11,2 В).
Около 400 г. в письменных источниках упоминается еще один, правда безымянный, гуннский (?) вождь, правивший где-то в Северопонтийском регионе, причем он называется не иначе как «предводитель и царь», а его статус военного лидера отчасти подтверждается фактом ношения им воинского панциря (Aster. Нот, 9). Впрочем, остается неизвестным, был ли он главой отдельного племени или же ему подчинялась племенная конфедерация.
На рубеже IV и V вв. среди вождей гуннских племен, обитавших к северу от Дуная, выдвинулся Ульдин. Он получил особую известность как опытный военачальник, победивший мятежного восточноримского военачальника Гайну, гота по происхождению, когда тот в 400 г. попытался укрыться от преследования со стороны константинопольских властей за Дунаем. В качестве союзника западноримского главнокомандующего — вандала Стилихона Ульдин принял участие в разгроме войска готского вождя Радагайса при Фьезоле (в Италии) в 406 г. В 408/409 г. он совершил широкомасштабное, но неудачное вторжение в римскую провинцию Фракию, после которого навсегда исчез с исторической арены.
Около 412 г. в поле зрения письменных
Военными лидерами были и все без исключения последующие гуннские правители. В этой связи примечательно, как особо подчеркивается в наших источниках значение одного из них — Уптара (Октара) — в качестве верховного главнокомандующего. Когда он умер во время похода против бургундов (около 430 г.), то его 10-тысячное войско, неожиданно оставшись без полководца, оказалось настолько деморализованным, что было разгромлено врагами, значительно уступавшими им в численности, — бургундов было всего три тысячи (Socr. Schol, VII, 30, 6; Cassiod. Hist. XII, 4).
Эволюция власти военных лидеров гуннов нашла свое логическое завершение в лице Аттилы, являвшегося монархом, по сути, с неограниченной властью. Не случайно некоторые ученые называют Аттилу «главой крупного объединения государственного типа», причем величина и мощь последнего «позволяют называть его империей»{95}, а сам он рассматривается в качестве основателя «варварского» государства нового типа — предвестника степных империй средневековой эпохи{96}.
Правители гуннов (они же и верховные главнокомандующие) происходили из особого клана, определяемого Приском как «царский род» (Prisc, fr. 1 D = 2 В) или «царские скифы [= гунны]» (Ibid. fr. 1; 5; 8; 14 D = 2; 9, 3; 11, 2; 13, 2; 15,4 В). Судя по тому, что к этому клану принадлежали упомянутые выше Басих н Курсих, он должен был выделиться из остальных гуннских родов не позднее конца IV в. В него, наряду с правящими монархами и их семьями, входили и другие их родственники, среди которых могут быть упомянуты Мундзук (Мундиух), отец Бледы и Аттилы, и его брат Оербасий. В своем послании к восточноримскому императору Феодосию II Аттила специально подчеркивает тот факт, что он унаследовал от своего отца «благородное происхождение», т, е. достоинство правящего рода (Ibid. fr. 12 D = 15,2 В). При Бледе и Аттиле царские сородичи, в частности, возглавляли посольства на переговорах с римлянами, причем та контрибуция, которая выплачивалась последними по условиям заключенных договоров, поступала в распоряжение самих «царских гуннов» (Ibid. fг. 1 D = 2 В). Принимали они участие и в военных кампаниях. Верховная власть над гуннами передавалась только внутри царского рода, а принцы становились правителями важных областей государства, как это было в случае с назначением Аттилой его старшего сына главой над акацирами и другими племенами, жившими в степях Северного Причерноморья (Ibid.fг. 8 D = 11, 2 В).
Для времени Аттилы сообщается, что следующее за царем место в военно-политической иерархии гуннов занимали так называемые логады (греч. — 'избранные', 'отборные'). Наиболее подходящее значение для этого термина — «военная элита». Приск Панийский конкретно упоминает нескольких логадов из числа приближенных гуннского царя (Prisc, fr. 7; 8 D — 11,1; 2; 13,1; 14 В): это Онегисий — второй по значению человек в государстве после Аттилы; брат Онегисия Скотта, который наравне с ним мог говорить и действовать перед Аттилой; Эдикон — человек, снискавший себе особую славу своими ратными успехами; Берих — лицо знатного происхождения и начальник многих селений в гуннской державе; Орест — римлянин (!) из Паннонии, слуга и личный секретарь самого Аттилы [5] . Уже из одного только этого списка видно, что состав логадов формировался на самых разных основаниях (знатность рода, имущественное положение, боевые заслуги и т. п.) с обязательным соблюдением принципа личной преданности государю. Различным было и влияние на государственные дела, как и участие в них, отдельных представителей этой элитарной группы. Так, особо подчеркивается, что положение Ореста было не столь высоким и важным в сравнении с Эдиконом. Не все (к примеру, все тот же Орест), но, по крайней мере, наиболее могущественные из логадов выполняли важные военные функции.
5
Орест присоединился к Аттиле во время визита последнего в Италию (Exc. Vales. 38). Впоследствии, уже после смерти Аттилы, Орест вернулся в Италию, добился звания патриция и даже посадил на престол своего сына Ромула Августула — последнего правителя Западной Римской империи, который в 476 г. был свергнут вождем скиров Одоакром, убившим в ходе своего вторжения в Италию самого Ореста (Ibid. 36 — 38). Любопытно, что, согласно имеющимся данным, Одоакр был сыном Эдикона, т. е. другого высокопоставленного приближенного Аттилы, который после развала гуннской державы стал одним из вождей племени скиров — давних подданных и союзников гуннов.