Свитки Серафима
Шрифт:
Несколько дней прошло, и однажды ночью отшельник увидел зарево над рощей. Разбудил Андрия, да остальных братьев общины. Побежали на место пожарища. Очень скоро увидели, как догорали ветряк и часть жёлоба. Огонь дымно пожирал дерево, тихо потрескивал. Затушили, залили из источника.
— Зачем мне нет покоя?
Аксинья стояла позади, не двигалась, руки безвольно повисли, словно переломанные. Пальцы подрагивали от сдерживаемого рыдания. Серафим с горечью в сердце обнял деву за плечи, ощущая и хрупкость её тела, и силу стального стержня, который помогал удерживать прямой путь дара.
— Зачем он заставляет
— Не просто так даётся дар.
Серафим коснулся русых волос, рассыпавшихся по плечам, мягких, струящихся будто шёлк. Она не успела привычно прикрыть их косынкой. И увидел, как сияет красотой и свежестью девичий лик. Желалось навсегда укрыть Аксинью в своих руках, защитить от непонимающего и жестокого мира. Серафим знал, что никогда не даст в обиду девушку, так внезапно ворвавшуюся в жизнь скита.
— Я безумна этим даром. Он не говорил, что будет так больно.
— Он? — Серафим мог и не переспрашивать.
— Ты знаешь его. Я вижу. Тебе так же дана мучительная жажда открыть миру, что хранишь. С того самого момента, как странник нашёл нас и посмотрел в душу. Так мы становимся отмеченными им, как и он сам отмечен.
— И чего он хочет от нас? — интересно стало послушнику, что Аксинья думает о служении.
— Странник хочет, чтобы мы делали свою работу, как исполняет её он. Дар одного человека, отданный миру, может намного больше, чем тысяча слов о жизни вечной. Только мало кто понимает.
— Например, те, кто гнал тебя по лесу…
— Они не злые, — Аксинья уже начала улыбаться. — Просто их мир похож на лукошко с ягодами, если оно наполнено — они не увидят и самого ценного у себя под ногами. А когда замечают, то страх потери охватывает души. Потому что приходится выбирать — либо высыпать собранное ранее, либо пройти мимо чуда. Только невдомёк им — мир намного шире: он вмешает, что ни пожелаешь. Можно отказаться от всего, а завтра получить втрое больше.
Серафим смотрел, как утихает пламя, а дым смешивается с утренним туманом. Ему приходилось уже отказываться от самого дорогого, приходилось отдавать всё, оставляя за собой пепелище. Ныне он знал, что обрёл много больше. Аксинья была права.
— Ты сможешь сызнова построить? — спросил он.
— Смогу. Даже если снова и снова спалят.
37
Подскочив на диване, Алексей полминуты озирался по сторонам. Показалось, что по квартире кто-то бродит. Это и не удивительно — Варвара должна была давно вернуться домой. Больше некому.
— Баба Варя! — он выглянул в коридорчик. — Вы?!
— Кому ж ещё быть? — Старушка возилась на кухне. — Не хотела тебе мешать. Всю ночь где-то пропадал. Думала, не увижу, — она вздохнула. — Не слушаешь опытного человека.
— Ничего же не случилось, — вспомнив о встрече в кафе-баре, Алексей заторопился.
— Случится, поздно будет. Поешь?
— Не успеваю, — он наскоро умылся, проверил, на месте ли любимый блокнот и натягивал куртку. — Мы с друзьями уже угостились рано утром.
— Всё бежишь куда-то, — Варвара прекратила попытки вразумить родственника. — А времечко-то оно не воротится.
— А вдруг?! — широко улыбаясь, историк выскочил на улицу.
Алексей разом окунулся в осеннюю прохладу. Ветер трепал желтеющую листву, которая выглядела излишне яркой среди тусклой серости распадающегося городка. Неужели правы Яр и Сашка? Кто-то ворует время через невидимые разломы, высасывает силы из старых районов, забирая чужое.
Стоило задуматься о такой возможности, как Алексей чувствовал замешательство. Так до конца и не поверил. Может розыгрыш, глупый обман?
Он мысленно прикинул, кто из знакомых способен на такую глобальную мистификацию, но так никого и не заподозрил. Затраченные усилия не стоили сомнительного результата. Оба представителя организации из будущего вели себя слишком естественно, чтобы быть статистами в чужой игре. Видение рядом с Сакральным Даром объяснить оказалось и вовсе невозможно.
Поверить невозможно. Невозможно не поверить… Маленькое солнце, появившееся в груди после видения при созерцании Сакрального Дара, не позволяло полностью отрицать возможность чуда. Сознание его словно раздвоилось и спорило само с собой. С усилием он отложил внутренний спор на более подходящее время.
Торопливо добираясь до «Часиков», Алексей подумал, что исследование его летит к бесам. Возможно, к тем самым, о которых упоминал Ярослав. Существа из другого мира были затронуты в разговоре вскользь, но историк запомнил. Удивительно, но необычная история настолько захватила его, что воспоминания о научной работе не вызвали ни сожаления, ни недовольства собой. Случись это раньше, Алексей бы весь извёлся, что впустую потратил время и не продвигается в работе.
Многое изменилось. Теперь ему было жаль, что тема Сакрального Дара, мифического Серафима и тайной истории городка запретна. Алексей точно знал — компаньоны из будущего не позволят копаться в городских легендах. Если тот тип из видения и правда их начальник, то пойти против он не сможет. Ясно, что у того всё под контролем. Забыть взгляд человека с фрески никак не получалось. Незнакомец будто знал об Алексее всё, каждую незаметную, скрытую от самого историка мысль, каждое движение души.
«У меня фиг проскочишь», — историк ухмыльнулся, вспомнив старый анекдот про бывалого водителя.
Эта уверенность, неизвестно откуда взявшаяся, плотно засела в сознании. Никакого упрямства не хватит, чтобы переломить правила. Играть с подобными силами Алексей не стал бы, но узнать немного больше не отказался бы, а может и поучаствовать в чём-то интересном.
Подходя к кафе-бару, вспомнил он и про Оксану. Так и не решив, знала она о фамильной реликвии или нет, Алексей думал о новой встрече. Наверное, лучше поговорить откровенно. Не сможет она солгать.
Какая-то часть Алексея шептала, что Ксана изменилась. Она больше не та импульсивная и беззаботная студентка, которую он знал в прошлом. За несколько встреч в городке он сумел убедиться, как ловко она научилась сдерживаться и уходить от ответов. Только и с тягой к бывшей девушке бороться было непросто. Рядом с Оксаной его словно окутывало томительным, но приятным чувством, похожим на ожидание близости.