Свиток благоволения
Шрифт:
– О, черт! – воскликнул Прошин, вскакивая на стул. – Элизабет Тейлор. Я должен увидеть это!
– Это не Элизабет Тейлор, это… это Томас Юнг, старик. И его сын.
– Кто?
Сэнгстер вынужден был прокричать следующие слова, потому что уровень шума в холле превысил все допустимые границы.
– Том Юнг глава крупнейшего банка в этой части света. Его сын, Саймон, один из тайпаней старого образца. А вот и его сын… Правящая
– Но я же не ношу шляпы…
Они услышали звуки возни на ступенях, где Мэт энергично освобождал проход в главный конференцзал отеля для Тома и Саймона. Служащие отеля, встревоженные мрачными выражениями лиц постоянных посетителей, пытались восстановить порядок, но эта задача казалась явно невыполнимой.
Том сумел подняться на несколько ступеней. Он поднял руки, прося тишины. Уровень шума упал, но ненамного.
– Пресс-конференция… пройдет должным порядком… подготовлены заявления для прессы…
Но тут наступил один из моментов, которых по статистике и теории вероятности не бывает: все люди одновременно замолчали, чтобы сделать вдох. Репортер использовал эту возможность для того, чтобы проорать свой вопрос. Сэнгстер уловил только его обрывок:
– …что около двадцати крупнейших хунов покинули сегодня Гонконг?
– Да. Я бы использовал не это слово, но…
Подтверждение Тома сопровождалось всеобщим молчанием. Никто не произнес ни слова. Тот же интервьюер продолжил тему.
– Правда ли, что вы уволили большую часть вашего персонала? Правда ли, что «Стейтвинг» распоряжалась сегодня аэропортом при вывозе людей и материалов? Подтверждаете ли вы тот факт, что ваше отступление прикрывали военно-воздушные силы Тайваня? Правда ли…
– Существует ли взаимосвязь с инцидентом, произошедшим сегодня между британскими и китайскими военными кораблями? – Женский голос, скрипучий и сильный задал очередной вопрос. – Саймон Юнг, правда ли, что ваша дочь пропала?
Теперь и Сэнгстер тоже встал на стул. Он увидел, что мужчина, младше, чем Том, вынырнул из моря голов, поднимаясь по ступеням. Он выглядел усталым, несчастным, больным.
– Она пропала.
– Была ли она на борту корабля на подводных крыльях компании «Стейтвинг», который подвергся обстрелу этим утром?
– Мне ничего не известно об обстреле. – Лицо Саймона по цвету напоминало шерсть ягненка.
– Вы знаете, где она?
– Она…
Он замолчал. Все молчали.
Взгляд
В холл вошла женщина. Она не походила на типичных гостей «Пенинсула-отеля». Обычно европейские женщины, приходившие в эту знаменитую гостиницу, всегда полную людей, были красиво одеты, в отличие от этой гостьи. Ее рубашка вся была в пятнах и вымокла от пота; джинсы местами разодраны; а брезентовый рюкзак не выдерживал сравнения с многочисленными чемоданами от Луиса Вуитона и Гуччи, стоявшими у стойки администратора.
Она пошла по холлу, и люди расступались перед ней. Они расступались с уважением, потому что, несмотря на поношенную одежду, она шла с гордо поднятой головой и разведенными плечами, как солдат.
Или как королева. Она подошла к началу лестницы. Трое мужчин глядели на нее, не веря своим глазам. Губы Саймона беззвучно шевелились. Диана Юнг скинула рюкзак и, держа его перед собой за лямки, смотрела на них. Потом она заговорила.
– Я не могла прыгать, мне было слишком страшно. – Ее голос звучал хрипло и низко, но она говорила, как настоящая англичанка, и каждое слово, попадающее в подставленные микрофоны, было слышно ясно и отчетливо. – Он не боялся. Но его знобило. Ему было так холодно. Я дала ему свою куртку, потому что ему было холодно, и я должна была помочь ему.
Диана уронила рюкзак и упала в руки отца.
– Он любил меня, понимаешь.
Только тогда она начала плакать.
С этим холодным ночным дождем, укрывшим реку, ты пришел в У.На рассвете в одиночестве ты отправишься к горам Чу.Ответь, если они спросят обо мне в Лояне:«Человек с одним сердцем – что лед в хрустальной вазе».