Свобода и евреи. Часть 1.
Шрифт:
Й. Нет и не может быть равенства между людьми, как на всём пространстве земного шара нет двух тождественных древесных листьев. Посему недопустим иной критерий труда, кроме его производительности. Но одна эта поправка уже ниспровергает, как карточный домик, воздушные замки социал-демократии, построенные на «трёх восьмёрках».
К. Право на труд не осуществимо. Где взять работы для всех? Ужасен её откуп кагалом.
Л. Особая «рабочая» юриспруденция немыслима и в теории, так как для неё нет ни опыта, ни умозрительных данных.
М. Астрономия и социология совпадают в том отношении, что не допускают экспериментов. Математические же законы жизни обществ никем ещё не установлены, хотя бы с некоторой вероятностью. Статистика пребывает в младенчестве и нищете. С другой стороны, в биологии и социологии не только Ньютон, а и Птоломей ещё не родился.
Н. Туманности свободы недосягаемы для
Хорошо сознавая незаслуженность «своего равноправия» и приходя в ужас от перспективы реакции, сыны Иуды должны были стараться предупредить опасность. Вот почему еврейство норовит двинуть гоев как можно дальше по пути революции и демократии. Отсюда ясно, что, не успев заявить о себе в дни Террора во Франции, евреи попытались перевернуть Европу вверх дном в 1848 году. Тогда же на шахматную доску политических партий впервые прорвался и социализм. Как продукт злобы и мщения он не замедлил отметить своё участие разнузданием всяческих мерзостей.
Как и следовало ожидать, главная роль здесь, бесспорно, принадлежала евреям, но, как известно, они не ограничились ею.
Устремляясь по той же дороге, «избранный народ» не мог, конечно, позабыть, что его основные массы пребывают в России. Вот почему, развиваясь, организуясь и дисциплинируясь, уже на наших лазах, сюда именно направились атеистические и революционные замыслы кагального масонства. Результаты известны.
«Когда еврей начальствует, он всегда жесток; как правитель, он деспот, как священник, — тиран! Проповедь еврея исполнена проклятий. Сак воин — он свиреп и беспощаден; как у философа, его спокойствие — низость; как у купца, его торговля — обман!.. Семейство для него — грабительная ассоциация. Любовь — одно чувственное наслаждение!..» [56]
56
Marius Fontane. «Histoire Universelle».
Эти же качества наблюдаются в еврее, когда он берётся рассуждать о богатстве и бедности. Если, по словам Наполеона, каждый из его солдат в своём ранце носил жезл маршала, то ещё с большим правом можно сказать, что у самого нищего еврея где-нибудь в лапсердаке запрятан ключ от банкирской кассы. Вот почему в чаду иудейских анафем против богатства, кажется, будто слышишь вой краснокожих, отплясывающих вокруг своей жертвы отвратительный «танец скальпа»...
Подобно тому как неразрывно связаны три рассмотренные выше модуляции «вечного жида», т.е. жид биржевой, жид газетный и жид политический, точно так же объединены и три другие его стадные разновидности: масонство, социал-демократия и сионизм под общим главенством всемирного кагала. Где конец одной и где начало другой из этих последних разновидностей, решить столь же трудно, как и относительно модуляции еврейских типов.
Агасфер никогда не снимает маски, но и не отказывается изменять её. Разница лишь в продолжительности пользования той или иной кличкой. Бывает даже, что в одно и то же время, но в разных странах еврейство маскируется различно.
Так, например, пропагандируя у нас всеобщую подачу голосов и забавляясь над русским человеком, отмахивающимся от клички «черносотенник», подаренной ему кагалом, тот же кагал в Венгрии, где он чувствует себя полным хозяином, неистово проклинает всеобщее голосование и не задумывается причислять себя к националистам в лице венгерских аристократов.
Впрочем, нет здесь ничего нового.
Беспринципность сынов Иуды может идти в сравнение разве с их бессердечием.
Но чем в особенности отличается еврейская пропаганда — это дикостью революционных проклятий, слепой антисоциальной ненавистью ко всему окружающему.
Евреи проживали в Риме уже со времён Цицерона, причём их политическая деятельность предательски извивалась в сторону народной партии, а их упорство и ожесточение против аристократии и сената заставляли, остерегаясь, избегать их. И тогда уже не видали бунтовщиков более ненавистных, пропагандистов более свирепых и врагов, которые клеймили бы отчаяннее чужие пороки, забывая о своих собственных, нежели евреи.
Таков и Мардохей Маркс. Учение, которое в сущности не принадлежит ему, он сумел отравить черствостью, коварством и печалью.
Не от еврея вообще, и не от Мардохея Маркса, в частности, русскому народу следует ждать избавления.
XVIII. Сионизм как доказательство иудейского вероломства. Не имея собственного языка, родной земли, национальной независимости и государственного устройства, евреи берутся, однако, всем заправлять и всё перестраивать у других народов. Будучи ярыми патриотами иудейства, они издеваются над патриотизмом других. Пребывая и желая оставаться только евреями, они во имя космополитизма пытаются уничтожить все прочие национальности. Приходя в неистовство от порицаний талмуда, евреи не терпят никакой другой религии. Негодуя
Что же такое сионизм?
Выше объяснено, что он представляет собой революцию внутри самого еврейства, восстание против «старейшин синагоги» и архаических мудрецов талмуда, ничего, однако, хорошего гоям не обещающее.
С другой стороны, вот сущность того, что говорит творец сионизма Герцль. [57] «Еврейский вопрос существует везде, где евреи живут в заметном количестве. Еврейские переселенцы заносят с собой в страну и антисемитизм. Иной, кажущийся друг еврейства — только переодетый филантропом антисемит еврейского происхождения. Прилив иммигрирующих евреев и неуклонное движение вверх туземных евреев как класса совместно производят могущественное действие и ведут повсюду к перевороту в отношениях. Дело во многих странах обстоит так, что еврей, который не имеет у себя на содержании нескольких христианских агентов, заёмщиков и прихвостней, не знает христианина. Большинство еврейских купцов отдаёт своих сыновей в университеты, вследствие чего и происходит так называемое ожидовление всех интеллигентных профессий. Мы, несомненно, достигли превосходства в денежных делах. Кто действительно желает исчезновения евреев путём смешения, тот обязан видеть, что для этого есть только одна возможность: евреи должны были бы раньше получить такое экономическое могущество, благодаря которому пошатнулись бы старые общественные предрассудки. Против нас нельзя предпринять ничего решительного. Прежде у евреев отнимали их драгоценности, а как в настоящее время взять движимое имущество? Оно заключается в печатных клочках бумаги, которые хранятся в каком-нибудь уголке мира, может быть, запертыми в христианских кассах. Тот, кто хочет превратить евреев в земледельцев, находится в удивительном заблуждении. С одной стороны, идёт наша пролетаризация и обращение в революционеров, мы поставляем унтер-офицеров всем партиям переворота, а с другой стороны, сверху, растёт наша колоссальная денежная сила. Социальная битва должна была бы произойти неизбежно на наших спинах, потому что как в капиталистическом, так и в социалистическом лагерях мы занимаем самые открытые позиции. После кратких периодов терпимости вражда против нас каждый раз снова просыпается; наше благосостояние, очевидно, содержит нечто раздражающее. Антисемитизм растёт с каждым днём, с каждым часом и должен расти, так как причины его продолжают существовать и не могут быть уничтожены. Наш современный антисемитизм нельзя смешивать с прежней религиозной ненавистью. И чем дольше антисемитизм заставляет ожидать себя, тем злобнее он должен разразиться. Я утверждаю, что мы не можем ожидать перемены течения. Народы, среди которых евреи живут, все вместе и каждый в отдельности — явные или скрытые антисемиты. Я не считаю еврейского вопроса ни социальным, ни религиозным, хотя он окрашивается также и этими цветами. Это — национальный вопрос. Еврейское государство есть мировая потребность, поэтому оно и возникнет. Если бы турецкий султан отдал нам Палестину, мы могли бы взять на себя обязательство привести в порядок финансы Турции. Для святых мест христианства можно было бы установить экс-территоризацию на почве международного права. Мы составили бы почётный караул вокруг святых мест и своим существованием гарантировали бы исполнение этой обязанности. Позаботиться же о даровании нам суверенитета — прямо в интерес правительств тех государств, где процветает антисемитизм... Да, богатым евреям, принужденным теперь прятать свои сокровища и пировать при опущенных шторах, можно будет там свободно наслаждаться жизнью!..»
57
См. его «Еврейское Государство». Опыт решения еврейского вопроса. СПБ, 1896.
Tantae molis erat romanam condre gentem!..
Таковы буквально еврейские понятия и замыслы, «исповедуемые» Герцлем. La masque tombe, l’homme reste.
Непостижимо, а несомненно, что немыслимое ни для кого иного доступно евреям. Поляки, малороссы, татары, немцы, армяне, проживающие в России, не могут, конечно, осмелиться на образование самостоятельного государства. Такой замысел во всякой стране уничтожается законом и во имя государственной безопасности карается строго. Тем не менее, еврейство всех стран говорит, пишет и печатает о своём государстве открыто, с невероятным апломбом.