Свобода на продажу: как мы разбогатели - и лишились независимости

Кампфнер Джон

Напоследок автор привел следующую статистику: в Великобритании около 5 миллионов камер охранного телевидения (по одной на каждых 12 граждан), или 20% от общего числа камер на планете. Если учесть, что Британия занимает всего о,2% пригодной для обитания территории Земли, это действительно является выдающимся достижением. Ежедневно за обычным жителем Лондона, занимающимся своими делами, могут следить 300 видеокамер. В других крупных городах, например, в Манчестере или Эдинбурге, этот показатель составляет от 5 до 100 камер в день. С тех пор техника ушла вперед, а масштаб ее применения увеличился.

Перечитывая эту статью спустя несколько лет, я поражаюсь, насколько устаревшим кажется ее тон. Возможно, я был несколько наивен. Если так, то теперь я другой. За прошедший период

Британия вполне примирилась с камерами и даже стала от них зависеть. Сторонники слежки выдвинули несколько аргументов. Один из них таков: бедные являются наиболее вероятными жертвами уличной преступности, поэтому если вы верите в социальную справедливость, у вас не должно быть возражений. Другой аргумент гласит: «Ведь вы хотите, чтобы ваша дочь безопасно добиралась домой из школы?» Конечно, да, хочу, но означает ли это, что мы нуждаемся в таких системах? Снова и снова лейбористские министры цитируют опросы общественного мнения и исследования, которые свидетельствуют не только об общественной поддержке, но и об общественном запросе на такую слежку.

Два случая видеосъемки изменили в Британии отношения между свободой, надзором и безопасностью. Сделанное 12 февраля 1993 года в 15.39 и позднее транслировавшееся по всей стране зернистое изображение, полученное системой охранного телевидения, демонстрировало доверчивого малыша, который за руку с незнакомцем выходил из ливерпульского торгового центра. Через день двухлетний Джеймс Булгер был найден забитым до смерти на железнодорожных путях. Седьмого июля 2005 года в 7.21 камера №14 на вокзале в Лутоне запечатлела четырех молодых террористов, которые выглядели пугающе невозмутимыми, готовясь взорвать себя и 50 лондонцев в придачу.

В первом случае камера не предотвратила преступление, но сделанные ею далекие от совершенства кадры помогли полиции найти двух 11–летних мальчиков, которых позднее осудили за убийство (и которые после освобождения из заключения были вынуждены поменять удостоверения личности из опасения мести). Во втором случае полученные изображения никак не повлияли на совершение преступления. Но с помощью их широкого распространения правительство довело до всеобщего сведения, что в борьбе с терроризмом оно не остановится ни перед чем. «Пусть ни у кого не останется и тени сомнения: правила игры меняются», — заявил Тони Блэр.

По наблюдению «Вашингтон пост», Британия превратилась «в первое в мире 'общество надзора'». Системы охранного телевидения впервые в Великобритании появились в магазинах. В 70–е годы их начали устанавливать и в общественных местах, например в лондонском метро, поездах и автобусах. Камеры, стационарные и мобильные, долго использовались для наблюдения за акциями протеста и очагами напряженности, например за футбольными играми. Технология совершенствовалась. Сегодня большинство камер имеют функцию автоматического распознавания номерных знаков, идентификации лиц людей и даже определения признаков подозрительного поведения. В 2003 году была представлена компьютерная программа, названная интеллектуальной системой наблюдения за пешеходами (intelligence pedestrian surveillance). Она анализирует кластеры и движение пикселей в материале, отснятом системами охранного телевидения, и ищет признаки необычного поведения. Британские ученые, поддержанные Министерством обороны и правительственным грантом в 500 тысяч ф. ст., разработали камеры с «распознаванием походки». Целью является различение странного или подозрительного передвижения людей и предупреждение об этом оператора–человека.

В сентябре 2006 года Мидлсбро стал первым городом, в котором была опробована «говорящая» система охранного телевидения. Камеры были снабжены громкоговорителями и круглосуточно контролировались представителями местного совета. Эти камеры отдавали указания, если фиксировали, как кто-то выбрасывает мусор или совершает другие антиобщественные поступки. Если нарушители подчинялись, предполагалось, что оператор должен был произнести: «Благодарю». В противном случае можно было предупредить полицию и использовать запись как доказательство в суде.

Правительство осталось настолько довольно этим опытом,

что в следующем году система была опробована еще в 20 городах. Чтобы не позволить перещеголять себя, в мае 2007 года полиция графства Мерсисайд опробовала новейшее средство для пресечения антиобщественного поведения: «Майкродрон» (Microdrone), небольшой радиоуправляемый вертолет с автономным питанием, снабженный видеокамерой и громкоговорителем. Он настолько тихий, что может оставаться незамеченным на высоте 100 метров. По уверениям изготовителя, это надежное устройство может вернуться на базу, даже если лишится двух из четырех пропеллеров. Одной из необычных особенностей «Майкродрона» является наличие громкоговорителя, который позволяет полиции отдавать приказы тем, кто внизу. В оруэлловском романе «1984» Уинстона Смита особенно раздражало в вездесущем телекране то, что он не только наблюдал, но и говорил.

Важной ранней мерой, предпринятой правительством, был закон «О полномочиях следственных органов» (2000 г.). Принятие этой хартии прав шпиков предшествовало террористическим атакам 11 сентября. Положения этого закона, призванного вооружить полицию и спецслужбы для борьбы с преступностью и терроризмом, можно трактовать настолько широко, что сотни государственных органов приобрели дополнительные полномочия, из которых их поощряли извлекать выгоду. К 2008 году ежедневно происходило более тысячи операций перехвата информации. Разрешение вести перехват данных получили более 600 учреждений (три четверти из них — муниципальные советы).

Ежегодный доклад Уполномоченного по вопросам перехвата сообщений за 2006 год содержал леденящие душу факты. Я цитировал этот документ в передовице в «Нью стейтсмен». В докладе отмечалось, что всего за девять месяцев было сделано более 250 тысяч запросов о перехвате частных сообщений, и большая часть их была одобрена. Правом сунуть нос в чужие дела воспользовались не только подразделения правительства (в том числе МИД, МВД, Министерство обороны и аппарат первого министра Шотландии), но и другие органы, такие как налоговая и таможенная службы, разведка, все 52 подразделения полиции и даже служба пожарной охраны. Уполномоченный, сэр Пол Кеннеди, с симпатией отнесся к назойливому любопытству государства. Он приветствовал «добросовестность, самоотверженность и энтузиазм», проявленные людьми, прослушивающими телефонные переговоры и тайно подключающимися к компьютерам, хотя и отмечал, что тысяча операций по тайному наблюдению в этом году были проведены не на должном уровне. Он объяснил это главным образом административными просчетами. Можно только догадываться, что это были за интереснейшие переговоры. Кеннеди намекнул, что среди выслеженных преступников были «неконтролируемые биржевые маклеры, те, кто выбрасывает крупногабаритные вещи вне свалок, и мошенники». Уполномоченный также выразил абсолютную уверенность в том, что были успешно предотвращены убийства, а также пресечена деятельность группировок наркоторговцев, торговцев людьми, «террористических и экстремистских организаций» и предупреждены серьезные насильственные преступления. Добавим к этому следующую статистику: в этот период было выдано более 10 тысяч разрешений на вторжение в частное жилище. Правительственная проверка показала, что было предоставлено 1043 разрешения на проникновение, в том числе с целью удостовериться, что не имели место случаи незаконного гипноза, а также что ограда жилища не слишком высока.

К этому моменту даже у профессионалов, работающих в самом сердце системы госбезопасности, появились сомнения. Назначенный правительством Уполномоченный по вопросам защиты информации Ричард Томас предостерег, что избыток информации в руках государства связан с опасностью превращения во «вредную привычку». В своем докладе за 2008 год Томас отметил:

Так же, как терроризм и другие угрозы нашей национальной безопасности напоминают нам, что приватность и защита данных не могут быть абсолютными правами, так и борьба против этих зол не должна попирать наши свободы. Порой наилучшие намерения несут в себе скрытые угрозы. В этих случаях свобода не оценивается должным образом, а потом становится слишком поздно.