Шрифт:
Наталия Антонова
Свободный художник
Она никогда не относилась к мужчинам серьёзно.
Однако, выйдя замуж третий раз, решила, что менять мужей неразумно.
Для смены декораций
По профессии Виктория была Свободным художником. Хотя, что такое свобода?
Живопись была смыслом её жизни. Это была своего рода одержимость – свойство любого большого таланта.
Жила она где-то там высоко в запредельном мире своей души.
И живопись была то ли отражением этой сложной духовной жизни, то ли наивысшей её концентрацией.
Глядя на лицо Виктории, на её фигуру трудно было что-то сказать… кроме того, что эта женщина самодостаточна и независима.
… Пожалуй, что то же чувство мы испытываем, когда смотрим на пантеру или тигра…
Но живопись… не умела молчать. Она выдавала её с головой.
По этим линиям, цветовым пятнам, игре света и тени можно было читать, как по книге её судьбы. И Виктория знала это и не боялась этого.
Её жизнь вполне устраивала её, вернее другая форма была бы просто неприемлема для неё.
Она и биографию свою толком не могла рассказать. Ну, это, как река – родилась из маленького родничка и течёт в Вечность. Ни прибавить, ни убавить.
…………………………………………………………
Он вошёл в её жизнь случайно. А может быть, и нет.
Как и все свободные
Этого хватало… к тому же не требовало большой затраты энергии и времени.
… Она как раз читала «Опыты» Монтеня, подставив лицо под лучи нежного сентябрьского солнца, когда рядом раздался весёлый искристый голос, – девушка, а вы времени зря не теряете. Жаль вас прерывать… но может быть, обессмертите меня на холсте?
–На холсте нет, а на ватмане, пожалуйста, – сказала она, с сожалением закрывая книгу.
И тут её взгляд столкнулся с его взглядом. Это было нечто удивительное.
Его глаза не были ни весёлыми, ни искристыми. Они были… высокими, как небо и такими же голубыми и бездонными. Небо бывает таким только в начале осени, в пору зрелости… когда становится трудно оторвать взгляд от его глубины и выразительности.
Юноша был молод. Ему было не больше 27. Правильные черты лица, полные чувственные губы ещё больше подчёркивали очарование его глаз. Он был прекрасно сложен и со вкусом одет.
Виктория поймала себя на том, что слишком долго смотрит на него.
Он тоже молчал и смотрел. Пауза затянулась. И не зная, как прервать её, они почему-то одновременно рассмеялись.
Виктория нервным движением руки поправила пряди длинных русых волос и взмахнула карандашом. Всё время пока она рисовала, он не сводил с неё глаз.
Конец ознакомительного фрагмента.